одна, Суюм горько плакала. Находясь рядом с мужем, она излучала полное удовольствие. Женщина играла роль. Ради спокойствия своего государства ей надлежало покорно следовать судьбе.
Перебирая драгоценности, Суюм наткнулась на тяжелое ожерелье и долго не решалась взглянуть через него на свет.
Сквозь горькие слезы, застилавшие взор, смотрела Суюм на темные рубины, на которых, как ей казалось, запеклась невинная кровь…
– Как я его ненавижу! – прошептала она.
Суюм ненавидела и терпела…
Через год она родила мальчика. Но бедняжка Муратбек появился на свет слабым и хилым, не прожил и двух недель. Зачатое не по любви, а в насилии дитя не выдержало позора жизни и отправилось на Небеса.
– Наш сын недолго радовал нас! – опечалился бек.
И малости для Суюм стало достаточно, чтобы она увидела, какими страшными и уродливыми вырастут ее дети, рожденные от мужа.
Кривые, коротковатые ножки. Головенка схожая с тыквой. Большие торчащие уши. Мясистый бесформенный нос. Она поняла и ужаснулась, передернулась от тошнотворного отвращения. И все ее будущие дети станут ей вечным напоминанием о ее несчастливой судьбе…
– Лучше бы мне самой умереть! – женщина издала горький стон.
О, Всемилостивый Аллах! Как ей с этим жить-то дальше? И если бы дело заключалось в одном физическом уродстве владельца Сувара.
С этим-то она могла бы, в конце концов, и смириться. Со временем они ко всему привыкают, и взгляд перестает замечать все столь остро…
Однако иметь мужем хладнокровного убийцу всех своих ближайших кровных сородичей, денно и нощно жить со свербящей мыслью стало невыносимо. Она вскользь, чтобы досадить ему, обмолвилась о роковой участи родственников мужа в присутствии Махмед-бека.
– Твои родичи, мой господин, один за другим отправились на тот свет. И, мнится оное мне, что не без твоей помощи…
Владетельный бек широко улыбнулся. Нисколько не смущаясь, муж привел ей пример, ужасающий по своей бессердечности:
– Моя прекрасная газель, в оном нет ничего нового и удивительного. Подобным образом поступает и лев – царь всех зверей. Когда молодой самец подрастает и набирает достаточно сил, он силой прогоняет прочь старого и ни к чему непригодного вожака и убивает все его потомство, съедает всех его детенышей, оставляет в живых лишь молодых самок.
– Поэтому, – ее глаза потемнели, налились смертельной тоской и горечью, – ты, чтобы захватить власть, убил всех своих братьев?
– Зато, моя газель, – бек впился в ее губы жадным поцелуем, – никто не угрожает твоим будущим детям. Нарожай мне много детей…
Не сразу, но до Суюм дошло. Пока им, ее детям, ничего не угрожает. Пока они еще не родились. Пока они еще не выросли. Пока жив их отец – Махмед-бек. А после его смерти начнется новая кровавая резня.
– А после твоей смерти они вырежут друг друга, – тоскливо кинула она убийственные слова – приговор.
В ответ бек