ты веришь в то, что это он, а не Эзза Древнего Змея победил? – в вопросе Василины прозвучало удивление.
– Ну не то что бы…, – Тиль оторвался от книги и внимательно посмотрел на свою собеседницу. – Но я все версии знать хочу.
– Как бы тебя за эти «версии» не арестовали. Книга-то из запрещённых, – покачала головой Василина. Тиль собирался что-то ответить, но тут дверь архива открылась, и на пороге появился старший брат Василины, Андржей, или как все его называли, Рейко.
…Брат и сестра мало походили друг на друга – разве что, россыпью веснушек на щеках. Андржей, в отличие от Василины, был румяным, крепко сбитым курносым парнишкой, с каштановыми вьющимися волосами и весёлыми зелёными глазами. Если Василина казалась совершенно бесстрастной, то Андржей наоборот, отличался излишней эмоциональностью. Оба они были детьми Эдмунда Ловеча – известного учёного, одного из тех, кто проектировал вентиляционные системы куполов. Год назад их отец исчез при странных обстоятельствах. По официальной версии Эдмунд Ловеч числился пропавшим без вести во время урагана, когда он вместе с инженерной бригадой помогал ремонтировать воздуховод на внешней стороне купола…
– Ну что там, Рейко? – Василина приподнялась навстречу брату.
– Ничего, – покачал головой Андржей. – Всё, как обычно. «Новой информации о вашем отце не поступало».
– Ясно, – Тиль закрыл книгу и тоже встал со ступенек. – Теперь куда? Домой?
– Думаю, да, – Рейко пожал плечами и спустился с крыльца. Василина и Тиль последовали за ним.
Все трое жили в Шош-Шааре, небольшом подкупольном городке на юге. Брат и сестра Ловечи дружили с Тилем с детства. В семь лет Готтентойл поступил в ученики к их отцу, профессору Эдмунду. Тот разглядел в парне талант к точным наукам, и пророчил ему блестящую карьеру инженера. Родители Тиля были благодарны профессору Эдмунду за то, что тот учил их сына абсолютно бесплатно. Поэтому, когда учёный пропал, они без разговоров взяли на себя заботу о его детях. Жена Эдмунда Ловеча приходилась матерью только Андржею, и она умерла от болезни, когда ему было два года. Спустя некоторое время профессор привел в дом Василину, свою дочь от неизвестной женщины. Девочка поначалу казалась многим странноватой: она была крайне неэмоциональна и отличалась необычной для своего возраста физической силой. О Василине ходили разные слухи. Говорили даже, что матери у неё и не было никогда, и Эдмунд вырастил дочь в пробирке, в лаборатории. Впрочем, всё это не имело под собой никакого основания, ведь профессор Ловеч был инженером, и специализировался на вентиляции, а уж никак не на выращивании гомункулов.
– Тиль, а Тиль, – Андржей дёрнул друга за рукав. – Ты уже думал, чем после школы заниматься будешь? Мы же через год выпускаемся…
– Я хочу в Дампфбургский университет поступать, – ответил Тиль. – Я уже писал им, и мне ответили, что будут рады видеть у себя ученика Эдмунда Ловеча.
– Инженером