рабочую перчатку, и вытряхнул на поднос ее содержимое. Рядом испуганно вскрикнула, вскакивая со стула, Егорова. Георгий и сам едва сдержался от такого же возгласа, когда увидел на подносе громадных ос, смертельно опасных даже в таком, полураздавленном состоянии.
Эти огромные родственницы его трудолюбивых пчелок явно не были предназначены для сбора нектара с цветов.
– А для чего? – задал он резонный вопрос, подвигая к себе блюдо со страшными и отвратительными останками.
Нет – сами по себе эти грозные летающие хищницы были наверное вполне пропорциональными, а на взгляд старого пчеловода даже грациозными и красивыми в своей смертельной красоте, но… Но сейчас, раздавленные чьими-то безжалостными руками (он покосился на сидящего рядом полковника Кудрявцева), они даже у него могли отбить аппетит.
– Впрочем, – подумал он, – я уже пообедал, а… вот эта оса относительна целая – только голова расплющена, словно блин. И вот эта тоже… Погодите – это же разные виды! Или?..
Он опять повернулся к командиру:
– Где вы их нашли?
– Сняли, – усмехнулся полковник, – сняли с тел наших союзников – неандертальцев.
– Живы хоть союзнички? – профессор сам удивился, насколько безразлично к судьбе этих существ произнес он фразу.
– А что им сделается? – опять усмехнулся командир, – вон Таня-Тамара «угостила» одного из них супрастином, а второй и так обошелся. Главное – мелкий лишь улыбается, а здоровяка раздуло как шарик – вот его супрастином и откачивали.
– Ага, – сунулся в разговор с веселой улыбкой тракторист Анатолий; его, очевидно, судьба аборигена тоже не сильно волновала, – я такое в фильме «Невезучие» видел. Так этого неандертальского Терминатора посильнее, чем французского Ришара в фильме раздуло.
– Погоди, Анатолий, со своим Ришаром, – остановил этот порыв Кудрявцев, снова поворачиваясь к Арчелия, – место, где мы их нашли, имеет значение?
– Не это главное, – ответил Георгий, – главное – были ли они вместе, или они нападали в двух разных местах?
Он подвинул блюдо ближе к командиру, чтобы тот своими глазами убедился, что трупики на нем принадлежали двум разным видам. Первым сунулся вперед все тот же тракторист. Своим крепким ногтем он нажал поочередно на брюшки обоих насекомых так ловко и быстро, что Георгий не успел вмешаться в этот «эксперимент». Результаты последнего впечатлили даже его. Из первой осы, отличавшейся более мелкими размерами и какой-то хищной грацией, выдавилось и снова утонуло в брюхе длинное жало, маслянисто блеснувшее на солнце. Вторая – толстая, и явно менее поворотливая, чем первая («Словно грузовой авиалайнер рядом с истребителем», – дал мысленное определение Георгий), исторгла из себя большую темно-красную каплю. Это была кровь! И кровь не насекомого, а того, в кого эта оса вонзила вот этот длинный острый хоботок перед своей смертью. Одного из неандертальцев. Значит,