машина. Остановилась, едва на него не наехав. Из кабины вышли двое:
– Гляди-ка, человек. Ты живой?
Торобов что-то промычал бессвязно.
– Откуда?
– Заблудился.
– Куда тебе надо?
– В Триполи.
– Подвезем. В кабине нет места. Полезай в кузов.
Они помогли ему перелезть через борт. Кузов был полон овец, которые потеснились и дали место Торобову. Он лег на доски, слыша, как подскакивает грузовик и шарахаются овцы. Некоторые легли, прижимаясь к Торобову курчавыми теплыми боками. Согревали его. Он благодарно, блаженно замер, окруженный кроткими бессловесными жизнями.
Глава 9
Торобов был уверен, что Фарук Низар готовит в Ливане взрывы. Хизбалла, воюя с ИГИЛ, становилась объектом ударов. Как и русский самолет над Синаем. Как полицейский участок в Триполи. Как шиитская мечеть в Дамаске. Как кошерный магазин в Париже. Удары возмездия в Ливане нанесет «Меч пророка». И надо спешить в Бейрут, предупредить друзей Хизбаллы и обезвредить Фарука.
Невидимка Фарук бежал перед ним, как призрак. Торобов, не видя его, видел пыль от его убегающих ног.
Торобов посещал Бейрут в те дни, когда израильские танки «Меркава» продвигались по югу Ливана, тесня Хизбаллу, превращая в руины города и селения. Он участвовал в доставке русских противотанковых ракет «Корнет» в боевые отряды Хизбаллы. Из Дамаска в Бейрут сопровождал легковые машины, в чьих багажниках, под грудами тряпья, таились «Корнеты». Посещал тренировочные лагеря, где стрелки Хизбаллы учились управлять ракетами. Видел, как на горных дорогах загораются «Меркавы» от прямых попаданий «Корнетов». Спасался от ударов израильских штурмовиков и чудом избежал плена. В структурах Хизбаллы у него оставались друзья, и к ним теперь он стремился, желая предупредить о теракте.
В аэропорту Триполи, готовясь к долгому, с пересадками, перелету в Бейрут, он вдруг остро ощутил приближение опасности. У стойки, где регистрировали билеты и вытянулась очередь, он оглядывал пассажиров, и ему чудился среди них тот, кто под плащом, или курткой, или модным пальто опоясал себя взрывчаткой. Быть может, тот господин с курчавыми бакенбардами на горбоносом лице. Или та паломница в черном, с прорезью испуганных глаз. Или тот молодой, с напряженным взглядом араб, чья куртка на животе подозрительно раздувалась.
На борту, когда самолет взлетел и очаровательная, с тонкими чертами лица стюардесса, улыбаясь малиновыми губами, предлагала напитки, он со страхом ожидал, что в салоне раздастся взрыв. Все они полетят в черноту, и рядом будет лететь с обморочными глазами стюардесса, и вокруг нее станет плескаться гранатовый сок.
Этот страх был устойчивый, Взрыв был неминуем, был направлен против него. Фарук Низар разгадал его замыслы, вычислил его маршруты и решил уничтожить. Майор был рядом, может, летел по ту сторону фюзеляжа, заглядывая в салон сквозь иллюминатор. Радостно отпрянет от самолета, когда грохнет взрыв и посыплются в ночь