сказать, что она стала похожа на санаторий?!
– Не совсем.
– Командир, родненький, война скоро, а меня в дурдом. Не поступайте так со мной! Лучше сразу под расстрел.
– Майор, я не консультироваться с тобой надумал. Решение о твоём отъезде принято. Это приказ. Будешь паинькой – через месяц вернёшься. А война – она никуда от тебя денется. Сейчас время, как раз, для таких, как мы, вояк.
– А дети?
– Поедут в Киев в бабке с дедом. Сопровождать их будет Попадейкин. Пусть глаза мне не мозолит! И Христа ради, проследи, чтобы он уничтожил самогонный аппарат! А то и его отправлю в Новинки – лечиться от страсти к горилке.
– То есть выбора у меня нет?
– Так точно.
– Слушаюсь, товарищ генерал-лейтенант! Разрешите идти?
– Разрешаю. Едешь завтра.
Это было двадцать второе мая сорок первого.
ГЛАВА II
Женщина со скальпелем
Верочка была очень даже симпатичной девушкой, но это трудно было заметить – за очками с «черепашьей» оправой, белым халатом, больничным чепчиком. И у неё всегда было такое выражение лица, будто тяжесть всего мира легла ей на плечи, или гримаса «я всех ненавижу». Работа была у неё тяжелая. Вера не искала лёгких путей. Она была хирургом в городской больнице имени Сергея Петровича Боткина.
Она каждые десять минут хваталась за голову: «И как меня угораздило?!» Но призвание есть призвание. Постоянный стресс, кровь, крики, насмешки, стремление доказать, что она не хуже мужчин. И так с утра до ночи. Но Вера, насупив черные брови, продолжала заниматься любимым делом. Высокая, статная, крепкая, стройная, но вечно замученная. Красивая, но уставшая. Остроумная, но агрессивная. В общем, сплошной клубок противоречий.
В этот вечер она была на дежурстве. Две медсестры устроили в ординаторской чаепитие. Верочка тоже не отказалась от сушек с маком. Разговоры пошли на обычные темы.
– Вот странно, – негодовала медсестра Катюша, – этот артист Малого драматического такой здоровенный лоб, а сами видели, какого размера его мужское достоинство. Я думала, что после операции он к нам подойдёт и скажет: «Только никому не говорите».
Верочка и вторая медсестра Таня засмеялись во весь голос и чуть не поперхнулись чаем.
– Катюша, ну ты как скажешь! – сказала Вера и надкусила сушку.
– Я себя прям хранительницей великих тайн чувствую. Столько известных людей у нас оперировались. Помните того прокурора? Можно сказать его жене про родимое пятно на ягодицах и всё, брак разрушен.
– Затейница, – произнесла Таня и сделала глоток чая. – Зато меня даже мой голый муж при включенном свете не пугает.
Все снова засмеялись.
В ординаторскую зашла третья медсестра – Ангелина, она была постарше всех собравшихся. Девушки тотчас замолчали.
– К нам с подозрением на аппендицит привезли. Закругляйтесь с чаем, девочки!
– А только разговорились! – досадовала Катюша.
– Вера Геннадьевна, вы поосторожнее! Солидный пациент.
– Солидный в смысле веса или в смысле