Аркадий Гендер

Траектория чуда


Скачать книгу

Сами по себе немаленькие, они от того, что были широко расставлены, производили впечатление просто огромных. Серо-зеленые, не очень светлые, но какие-то прозрачные и оттого светящиеся, как весенний лед на реке, пронзенный солнечным лучом. Глаза – зеркало души? Наверное. В любом случае, отражение того, есть у человека душа, или нет. В этих глазах душа была, и ее там было столько!.. Да, эти глаза сразу производили совершенно неизгладимое впечатление. Ресницы, длиннющие и пушистые, как елка в зимнем лесу, достойно обрамляли их. А выше изгибались абсолютно правильными широкими дугами брови, явно не знавшие прикосновений пинцета за полной того ненадобностью. Просто Голливуд какой-то, право слово! До этой минуты я точно знал, что самая красивая женщина, какую я когда-либо знал за всю свою почти четвертьвековую практику женолюбца – это Жанна. Но это было только до той минуты, когда я увидел это лицо… И еще – теперь я был просто абсолютно уверен в том, что где-то это лицо я уже видел! Но где, когда? Может быть, она – модель, и снималась для каких-нибудь журналов?

      Хотя весь этот совершенно недвусмысленный осмотр хозяйка квартиры восприняла спокойно и совершенно естественно, дальше глазеть становилось неприлично, и я уже раскрыл было рот, чтобы что-нибудь сказать, но тут она первая нарушила молчание:

      – Ну, здравствуйте! Не разочарованы? – произнесла она, и я про себя отметил, что кроме вообще приятного тембра ее голос звучит как-то очень волнующе.

      – Нет, нет, конечно, нет! – спохватился я, улыбаясь ей в ответ самой обворожительной из моих улыбок. – Напротив, я просто восхищен, я…

      – Вот и прекрасно, – очень мило перебила меня она. – Тогда проходите, и ради Бога, извините меня за темноту кругом, задремала, пока ждала вас…

      «Какой изысканный выговор за опоздание», – поразился про себя я. Я вспомнил первые слова, которые услышал от нее. «Раздилидонился», – кажется, сказала она? Не просто хороший и правильный, а старомосковский какой-то, прямо пастернаковский русский! А еще она самую малость картавила, но настолько незаметно, что было непонятно, на какой букве, – пожалуй, это была «ж», которую она произносила, как бы перекатывая ее через звук «вэ»: получалось очень мягко, и воспринималось скорее как легкий акцент, а не как «фифект фикции». Откуда ты, дитя?

      – Да пробки, знаете ли, – начал было оправдываться я, но она, словно говоря: «Да бросьте, полно вам о пустяках!» махнула рукой, и жестом пригласила меня в комнату, сама пройдя первой.

      Загоревшийся красноватым неярким светом торшер будуарно осветил очертания маленькой, под стать прихожей, комнатушки, вся обстановка которой говорила, как мне показалось, о вполне определенном ее предназначении. В углу у окна стояли телевизор и видеомагнитофон, в другом – маленький журнальный столик с кассетником и пепельницей на нем, да два креслица рядом с ним. В глубине комнаты притулился неприметный какой-то шкафчик типа секретера, на котором горел большими зелеными цифрами