расправила плечи. Он обхватил колени руками, посмотрел на нее снизу вверх, сказал:
– А вы отчаянная, Зойлинг. В вас есть что-то неуловимо родное, родственное мне. Пока трудно объяснить что. Позвольте вас проводить?
– Нет! – воскликнула она испуганно. Смутилась. – Не сегодня.
– Не се-год-ня, – повторил он, вздохнув. – Иного ответа вы дать не могли. Не имели права ответить по-иному. Вы правы, Зойлинг, на сегодня впечатлений достаточно, а завтра… Завтра будет новый рассвет, и солнечный свет озарит нашу вершину, – он поднялся. – Я говорю о том, что вершина наша, не узнав, хотите ли вы делить ее со мной или желаете остаться…
– Вы знаете ответ, – проговорила она и пошла вниз. Легко, словно шла не по выпирающим острым камням, а по ровной тропе.
Он улыбнулся, пригладил волосы, сел в каменные ладони, зажмурился.
– Сегодня удивительный день. День моего рождения. Лучшего подарка я ожидать не мог, – проговорил он. – Благодарю вас, Зойлинг. Да хранит вас Господь!
– Грюсс Готт! – долетел до него ее голос. Он рассмеялся, посмотрел на небо, сказал сам себе:
– Ни за что не побегу за ней. Никогда не побегу за ней. Даю вам слово… Я снова и снова убеждаю себя в ненужности новых откровений, в сиюминутности мгновений, отпущенных нам, но… – он обхватил себя за плечи. – Но эта встреча… эта неожиданная, нежданная долгожданность… – он покачал головой. – В том, как вздрогнули ее плечи, когда она услышала мой голос. Как она подняла голову и проговорила взглядом, было что-то магическое… Стоп. Господин Паньоль, вы не имеете права на заблуждение. Вам хорошо известна финальная неизбежность любого таинства. Финальное разоблачение разочаровывает, больно ранит в самое сердце, – он поежился. – В самое сердце…
Он молитвенно сложил руки и негромко запел. Запел, чтобы не думать о предательствах, следующих за ним по пятам. Здесь на вершине Зойлинг ему хотелось забыть обо всем, обо всех, от кого он сбежал, чтобы насладиться одиночеством…
Дорога вниз всегда была короче. Всегда. А сегодня Эльза сделала несколько шагов и оказалась у подножья горы, в зеленой долине, через которую бежала прозрачная стремительная речка. Эльза набрала в ладони воды, плеснула себе в лицо, чтобы охладить пылающие щеки.
– Наваждение, – подумала она. – Зачем он здесь? Почему он не седовласый старец? Что значат все его слова? Это откровение или желание угодить мне, наслаждающейся одиночеством? Слишком много вопросов. Слишком… Нужны ли на них ответы? – она набрала еще воды в ладони, умылась, сказала сама себе:
– Я не стану думать о вас. Никогда. Я не побегу за вами следом. Я – Зойлинг, одинокая горная вершина. О-ди-но-ка-я, – улыбнулась. – Вы правы, одиночество – мое любимое состояние. Я ищу уединения, чтобы…
Эльза поправила волосы, зашагала по тропе, негромко напевая. На землю упало несколько крупных дождевых капель. Вначале робко, несмело, извиняясь. А потом настойчиво, с грохотом и шумом вниз обрушилось небо. Стена дождя сделала невидимым пространство.