или менее «приукрашенными» военными рассказами произвел на нее сильное впечатление. Несмотря на пару флиртов, затеянных Эрнестом без особого энтузиазма, они оба начали переписку, которая из просто дружеской быстро стала любовной. Большего и не нужно было, чтобы Хемингуэй, всегда быстрый, когда дело доходило до любви, предложил Хедли выйти за него замуж. Всего в 20 лет Эрнест сделал уже свое третье предложение руки и сердца… но Хедли вовсе не обязательно было это знать.
3 сентября 1921 года Эрнест и Хедли поженились в небольшой методистской церкви, в нескольких метрах от Хортон-Бей, и после краткого медового месяца в Виндемере молодая пара переехала в один из самых убогих кварталов Чикаго. Это не было отчаянной бедностью, но и обеспеченным их положение назвать было трудно, потому что если Хедли получила нормальное наследство, то Эрнест подал в отставку со своей должности в «Содружестве кооператоров», небольшой газете, для которой он писал в течение некоторого времени. Молодожены мечтали все «сделать красиво» и думали, как бы им обосноваться в Италии, которую они оба знали. Однако Эрнест познакомился в Чикаго с Шервудом Андерсоном, признанным писателем, сборник рассказов которого, вышедший в свет в 1919 году, восхитил Хемингуэя. Вероятно, тронутый энергией и волей Эрнеста, Шервуд быстро проникся симпатией к этому молодому журналисту с литературными амбициями. Когда Хемингуэи поделились с ним своим желанием покинуть Америку, чтобы обосноваться в Европе, Шервуд порекомендовал им Париж. К тому же он предложил дать Хемингуэю рекомендательные письма к Гертруде Стайн, Эзре Паунду или Сильвии Бич и в них похвалил «исключительный талант» молодого человека. 8 декабря 1921 года Эрнест и Хедли сели на пароход «Леопольдина», шедший в Париж, «лучший город для того, чтобы позволить писателю писать».
В то время Париж, несомненно, был культурным центром всего мира, городом редкой привлекательности и энергетики. Едва выйдя из войны, французская столица переживала теперь один из самых богатых периодов в своей истории: Сезанн, умерший в 1906 году, еще не стал «классиком»; Пруст только что опубликовал роман «У Германтов»[14]; Пикассо закладывал основы своего кубизма; Жид находится на пике, а о Кокто судачил весь Париж. Город был полон лохматых калек, начинающих поэтов, светских львов всех видов и наследниц Сафо. Город также привлек к себе небольшую общину американских художников и интеллектуалов, стремившихся избежать «возвращения к порядку», бушевавшему по другую сторону Атлантики. Акт конгрессмена Волстеда, усиливший запрет на распространение алкоголя и цензуру, был направлен на то, чтобы отслеживать малейшие следы любой непристойности, и его сторонникам удалось уличить Маргарет Андерсон и Джейн Хип, директора «Литл-Ревью», в публикации в виде фельетона первых страниц «Улисса» Джеймса Джойса. Американским художникам нужно было искать место где-то вне этого, например в Париже. Эзра Паунд считал этот город «поэтической сывороткой», которая одна может «спасти английскую литературу от самоубийства и запоздалого