нет! Только бы на это дело не назначили прокурором Хенке. Где они его откопали? Ханнес остановился на пороге.
– А где наша прокурор Бирнбаум? – спросил он вместо приветствия.
– Преждевременные роды. Вот что бывает, когда женщин назначают на такие должности. – Хенке подмигнул ему. – Но не стоит беспокоиться, господин Брандль, теперь я здесь и уже пришел вам на помощь.
Ничего себе перспективы. Он же идиот, и к тому же со знаниями стажера. Очевидно, что такой тип обязательно устроится на государственную службу. Он родился в костюме и с партбилетом в руке. До сегодняшнего дня у Ханнеса ни разу не возникало проблем с прокуратурой, но Хенке был наказанием господним. Наверняка не случайно именно его направили на это дело. Ханнес часто попадал в невидимую плотную сеть, растянутую над Баварией студенческими сообществами, приверженцами политических партий и клубами любителей гольфа. Хоть Ханнес и не страдал паранойей, но его всегда преследовало чувство, что каким-то людям не нравится его расследование, кто-то постоянно ставит ему палки в колеса. Сейчас он даже мог предположить, кто именно. Наверняка за его спиной Баптист уже раскинул свои сети.
Они были примерно одного возраста, но Хенке казался лет на двадцать старше. Уже по окончании учебы ему можно было дать лет пятьдесят. Ханнес же, напротив, выглядел как студент в своих «мартинсах» и с растрепавшимися под шапкой волосами.
Но, словно Богу этого было мало, Хенке еще и носил монокль.
– Входите же, а то вы сейчас сюда холода напустите. Мы ведь с вами уже имели удовольствие познакомиться, правда? Как тесен мир!
Ханнес присел, но не стал снимать куртку. Здесь, в кабинете, он чувствовал себя не в своей тарелке.
– Изучали юриспруденцию. Мы вместе посещали курс лекций у Кэммерера, – сказал он.
– Кэммерер? Такого точно не было. – Хенке приподнял свободную от монокля бровь. – Я повторно проходил такой же курс у Канисиуса. Но всех, кто это изучал, можно назвать коллегами.
Ханнес сжал руки, лежавшие в карманах, в кулаки.
– К счастью, у Кэммерера я удовлетворительно сдал государственный экзамен.
В тот же момент Ханнес проклял себя за эту фразу. Как он вообще мог болтать о таких вещах?
– Мои поздравления. Сожалею лишь, что уровня ваших отметок не хватило для государственной службы.
Теперь только бы не покраснеть. Но было слишком поздно.
– Я и так на государственной службе, коллега, если вы этого не заметили.
– Да, это можно назвать и так. Отличная работа, если любишь свежий воздух. Что я могу для вас сделать?
На миг у Ханнеса включилась фантазия, и он представил, как выливает этому бюрократу за шиворот содержимое чернильницы. Хенке сумел наступить ему на старую больную мозоль. Ханнес был потрясен, когда экзаменационного балла не хватило для того, чтобы устроиться в прокуратуру, а всех остальных потрясло то, что он пошел служить в полицию. И родителей, которые уже выхлопотали ему место в главном