подобному реке, и ко времени, подобному ее струям. Куда впадает эта река и где ее истоки, мне, увы, не известно. Возможно, что устье кончается там, где начинается исток, и там, в безмерной дали будущего все начнется заново.
– Увы, увы, мой всезнающий бог, но эта великая тайна мне известна с детства, и ты сейчас просто повторил то, что с таким выражением прочитал в стихах при первой встрече. Я объясню тебе все это гораздо проще.
Отец мой Ра, проплыв на дневной барке Манджет по водам Верхнего Неба, переходит на ночную барку Месктет и плывет по водам Нижнего Неба, сражаясь с чудовищами Нижнего Мира и неизменно побеждая их, вновь вплывает в истоки Верхнего Неба. И это неизменно повторяется, каждые сутки и то же повторяется из года в год, и то же повторяется и в вечности. Как сказано в древнем сказании, оставленного нам от эпохи Нетеру:
– Рожденный, как Гор, живущий, как Ра,
– Как Атум склонишься ты к странам Заката
– И в барке ночной под названьем Месктет
– Найдешь возрожденье ты в водах Дуата
– Из Нижнего Неба к Полям Камыша
– Войдешь на заре ты в чертоги Ахета
– И в барке дневной названьем Манджет
– С востока опять путь проложишь к закату
(подлинный текст древнего гимна)
– Ты же утверждаешь, что можно вернуться от Заката к Восходу, минуя ночь. Объясни мне это, и если не сможешь, то я сочту тебя лжецом и найду для тебя какую-нибудь уютную каменоломню, с гранитом, так уж и быть, помягче.
– С удовольствием объясню моей царице. Для этого обратимся к сказаниям, легендам и преданиям. К примеру, сказание об Осирисе, так сказать, возьмем за жабры. Оно неизменно на протяжении тысячелетий, любой читающий и все его слушающие вновь и вновь видят все это действие заново. Однако, дочитав до конца или до середины, можно вновь вернуться к началу, но слушающие не могут этого сделать, это может сделать чтец. Слушающий может перестать слушать, а чтец волен начинать с любого слова, или иероглифа, но он не волен изменить действия, ибо не он его написал. Но есть сочинители, которые вольны вести действие и записывать то, что они хотят видеть, и все читающие увидят в воображении то, что сочинил кто-то другой. Итак: слушатели – чтецы – сочинители. Так живут бесконечные миры образов. А теперь взглянем на мир сущий.
Странник широко развел руки, представляя царице погруженный в ночь этот самый мир.
– Если даже слова, сказанные или записанные, сохранятся в веках, то какой из этого можно сделать вывод?
– Любой. – ответила царица. – А какой же сделал ты?
– Мне кажется, что самый главный. Я понял основу мирозданья.
– А ты мне скажешь, как он выглядит в словесном варианте? – заинтересованно и как-то доверчиво спросила юная царица.
Вестник выдержал торжественную паузу и произнес четко и внушительно:
– Все происшедшее в мире сущем бесследно не исчезает. Все происшедшее существует вечно.
Затем