маневры доставляют нескончаемое удовольствие.
Он оглядел купе.
– Тимми, поверить не могу, что тебе понадобился такой огромный чемодан. Уинтер и Топлэди поступили куда благоразумнее, и у них будет теперь меньше проблем.
И мистер Элиот, какого Уинтер еще не видел, – совершенно другой мистер Элиот, взявший на себя руководящую роль, – открыл дверь и уверенно спрыгнул на рельсы соседнего пути. Топлэди, все же с грустью оглянувшись в последний раз на другую дверь, за которой находилась удобная платформа, последовал за ним. Потом настал черед Уинтера. Тимми пришлось сначала подать стоявшим внизу свой чемодан. Но через минуту все они уже находились между своим поездом и товарным составом, где один вагон был заполнен мешками с костной золой, а в другом перевозили свиней. Мистер Элиот, на которого холодный ветер подействовал, казалось, самым положительным образом, даже успел изучить животных.
– Пятнистые глочестерские свиньи, – информировал он Топлэди. – Вероятно, груз принадлежит моему соседу Грегори.
Он огляделся по сторонам.
– Думаю, нам лучше направиться в амбар Ласлета.
И они зашагали вдоль пути. Сзади вскоре донеслись громкие беспорядочные звуки, указывавшие, что миссис Бердвайр и леди Пайк тоже приступили к высадке из поезда.
– Жаль, – сказал мистер Элиот, – что мы попали под такой сильный дождь.
И в самом деле с неба неожиданно хлынул настоящий ливень. Уинтеру оставалось надеяться, что упомянутый амбар Ласлета располагался неподалеку. Его быстро промокшие снизу брюки прилипали к лодыжкам. На подступах к станции им навстречу попался молодой носильщик, посмотревший на них не только с удивлением, но и с откровенным сочувствием, хотя с уважением прикоснулся к краю своей шляпы, заметив, что столь странную процессию возглавляет мистер Элиот. Топлэди вполголоса размышлял, не остановиться ли ненадолго, чтобы достать зонт. А Тимми, зажав шляпу в зубах, нес на голове чемодан, с которого ручьями стекала дождевая вода.
– Лично я предпочитаю линкольнширскую породу, – доверительно сообщил мистер Элиот, дружески взяв Топлэди под руку. – Кое-кто утверждает, что они хороши только на бекон, на что я возражаю: зато они крайне неприхотливы и просты для содержания. А что касается свиней, то неприхотливость – их первейшая добродетель. Не говоря уже о том, как быстро они плодятся.
И мистер Элиот с совершенно невинным видом бросил взгляд на Уинтера, промокшего уже до последней нитки.
Так они топали дальше. Дождь поливал их наискось из-за постоянных порывов ветра, быстро собирался в глубокие серые лужи, выстукивал дробь по их шляпам, но еще громче барабанил по листам ржавого железа, между которыми им приходилось пробираться. Уинтер, перебрасывая дорожный чемодан из одной руки в другую, мечтал, чтобы онемевшие большие пальцы ног оказались в теплых домашних тапочках.
– Я обычно советую своим фермерам-арендаторам скрещивать их с породой больших белых свиней, – сказал мистер Элиот. – Думаю, нам