поступать так, как он считает нужным. И, похоже, ему, Пафнутьеву, придется поступать так, как считает нужным этот человек, уж коли он сам лишен такой возможности. – Что-то подсказывает мне, что мы сработаемся.
Пафнутьев благоразумно промолчал.
– В вас есть непосредственность провинциала. При полном отсутствии почтительности. Вы сказали, что ничего не думаете о Лубовском. Но у вас есть о нем какое-то мнение?
– Вор.
– Правильно, – кивнул Олег Иванович. Это был пожилой усталый человек, но Пафнутьев не просто чувствовал, а даже, кажется, слышал, как неустанно и беспрерывно работает в нем какой-то мотор, может быть, не слишком мощный, но не останавливающийся. – До вас, Павел Николаевич, уже проделана определенная работа. Собрано десять томов. Достаточно содержательных. Работа результативная, но она, к сожалению, не закончена. Так что вы начинаете не с пустого места. Человек, который проделал эту работу, не смог ее завершить. Он немного отлучился.
– Надолго? – спросил Пафнутьев.
– Думаю, да. Как говорится, уехал в длительную командировку.
– За рубеж?
– Дальше, – сказал Олег Иванович. – Оттуда нельзя даже позвонить. Нет связи. Оттуда не возвращаются.
– Понял.
– Видите ли, Павел Николаевич… Он просто исчез. Был – и нету.
– Мне грозит то же самое?
– Конечно, – легко ответил Олег Иванович.
– Я могу отказаться?
– Разумеется. Никаких проблем. Но мне кажется, приехав сюда, вы уже приняли решение?
– Да.
– Вы остаетесь?
– Да.
– Хорошо. – Олег Иванович вынул из стола черный пакет, в которых обычно хранят фотографии, и положил его перед собой на стол, не открывая. – На что вы рассчитываете, Павел Николаевич? Орден Андрея Первозванного? Московская квартира? Хорошие деньги? Общероссийская известность, телеинтервью, слава? Карьера, в конце концов?
Пафнутьев помолчал, рассматривая свои ладони и понимая, что ему сейчас задан самый важный вопрос, что от его ответа зависит – будет ли он раскручивать Лубовского или сегодня же вечерним поездом отправится домой.
– Ну что ж, Олег Иванович, – тяжко вздохнул Пафнутьев, отбрасывая вместе со вздохом все свои опасения, – все, что вы перечислили, – прекрасно. Я бы не отказался ни от одного пункта. Но я не буду чувствовать себя несчастным, если не получу ничего. Мне есть чем заниматься в жизни, у меня есть с кем распить бутылку водки, есть кому пожаловаться и с кем порадоваться. Я в порядке, Олег Иванович. Я в порядке. Конечно, больше всего мне хочется получить орден Андрея Первозванного. По-моему, кавалеров этого ордена сейчас в живых меньше десятка. Попасть в такую компанию… Кто откажется?
– Шутите? – спросил Олег Иванович без улыбки.
– Конечно.
– Это хорошо. Если человек не допускает шуток, это несерьезный человек. Посмотрите. – Олег Иванович протянул Пафнутьеву черный конверт со снимками.
Пафнутьев бестрепетно вынул снимки из конверта, и, как ни подготовила его предыдущая жизнь