Смерти Агнешки я пока не видел, но утешало это слабо. Время идет, а я торчу здесь, не имея возможности хоть как-то помочь моей девушке, оказавшейся в опасности. Более того – я отсюда и не выйду. По крайней мере на свободу. И как минимум в течение двадцати лет…
Когда дверь моей палаты-камеры вдруг открылась, я аж вздрогнул от неожиданности. Дело в том, что врачи с уколами и тестами приходили ко мне строго по расписанию, а доставка еды осуществлялась через специальный мини-лифт в углу. Информация о времени была единственной, которую я мог получать, благодаря висевшим над дверью палаты электронным часам. В данный момент они показывали 17:30. В это время ко мне никто не должен приходить.
Вошедший был в белом халате, который сидел на нем так, что не оставалось сомнений – носить его визитер не привык. И то хлеб – хоть что-то сдвинулось с мертвой точки. Сейчас мне начнут задавать вопросы, а потом (как знать?), может, и премируют ответами на парочку моих. Посетителя я не знал, но лицо его выдавало волевого и властного человека, привыкшего отдавать приказы и обладающего определенными полномочиями. Интересно… Похоже, меня удостоила вниманием если не важная шишка, то уж точно не рядовой дознаватель. Не крутовато ли для допроса простого сталкера, пусть даже и совершившего тяжкое преступление? Впрочем, тут-то все как раз прояснится в самое ближайшее время. Приличия ради я поднялся навстречу ему.
– Здравствуйте, господин Катаев, – ровным голосом произнес незнакомец, не сделав попытки протянуть руку для пожатия. Оно и понятно – с чего бы апэбээровскому чину ручкаться с преступником?
– Добрый вечер, – нейтрально отозвался я. – С кем я говорю?
– Одинцов Сергей Николаевич, куратор Московского сектора АПБР.
Ого! А я был прав – передо мной величина, причем весьма приличного уровня.
– Какая честь! – произнес я медленно, пряча напряжение за иронией. – И чем я только заслужил?
– Зря иронизируете, – не моргнув глазом ответил он. – И насчет «заслужили» не извольте сомневаться. Операцию в Миленках помните?
Еще бы я не помнил! Это было семь лет назад. Единственный раз, когда мне пришлось поработать в одной упряжке с официальными структурами. Проводилась масштабная спасательная операция, а основные силы АПБР были прикованы к Печорской Зоне, которую тогда пытались «закрыть», и нужны были все опытные люди… С тех пор мы с АПБР были только по разные стороны баррикад. Но меня, как видно, запомнили, к счастью.
– Разумеется.
– Не будь ее, вы бы сейчас общались с дознавателями. Впрочем, следствие было бы коротким. Вы сами понимаете, в каком плачевном положении находитесь.
Конечно, я понимал. Равно как и то, что разговоры эти – не по доброте душевной и не просто в память о моих былых заслугах, и АПБР от меня что-то нужно. Очень нужно, раз пришел сам куратор Московского сектора. Кстати, пришел без всяких средств защиты, если не считать черной бусины пси-блокиратора за мочкой