самый дирижабль, – сказал Титов, – который из окна видели. Здесь его гнездо.
И действительно, на краю «стадиона» возвышалась гигантская катушка, к которой он был прикован.
Титов приказал тормознуться неподалеку от небольшого стоявшего особняком ярко-белого здания в виде повернутой влево буквы L. Из основания и высокой ножки друг дружке навстречу были устремлены электрические изоляторы, напоминающие детские сборные пирамидки, уменьшающиеся от основания к вершине. Титов ушел по своим делам, а мы от нечего делать закурили и заговорили о несправедливостях судьбы:
«Служба моя началась с сумасшедшего фарта: нам, выпускникам техникумов Москвы, Ленинграда и областей, нескольким тысячам человек призыва 1966 года, дали защитить дипломы в декабре, а в армию стали забирать только в январе 1967 года».
– Это выходит, я уже полгода портянки наматывал, пока тебя призвали? – философски спросил меня водитель из Чирчика Петя Астафьев, чем-то неуловимо напоминавший Юрия Никулина, но при этом ни на секунду не верящий в существование справедливости. Случай с моим призывом служил тому убедительным подтверждением; нас привезли на полигон в январе 1967 года, а Петю в июне 1966, хотя год призыва у нас значился один и тот же – 66-ой.
– Махрово устроились, – усмехнулся он, когда я ему объяснил, что это был спецпризыв для тех, кто заканчивал техникум. Просто нам дали защитить диплом в декабре, какая уж тут хитрость. – Да, да, – многозначительно хмыкал Петя.
Тут я вдруг увидел, что внизу белой эмалевой буквы L открылась маленькая дверца, и из нее вышел маленький-маленький, как муравей, солдат и стал выбивать о стену веник. И внезапно стало понятно, что это не игрушечное здание, а огромный небоскреб. В степи всегда трудно определить размеры, если не с чем сравнивать: вот открылась дверка, вышел человек, и стал понятен масштаб этой галлюцинации.
– Петь, что это там? – указал я на гигантское здание с маленькой дверцей внизу. – Вот где интересно было бы служить.
– Вот этого только не надо.
– А ты знаешь, чем они там занимаются?
– Чего тут знать? Раз в неделю у них там внутри шарахает молния.
– Это, наверное, конденсатор атмосферного электричества, – предположил я, начитавшись в свое время журнала «Наука и жизнь». – Может быть, даже Ковчег Завета! А? – восторженно воскликнул я.
– Может быть, – не спешил меня разочаровать Петя, – только потом они дней пять сажу выскребают.
– Товарищ старший лейтенант, а что делают в этом здании? – спросил я Титова, указав на конические изоляторы.
– Это интересная работа, – начал было Титов, укладывая на заднее сиденье новенькие барографы, но больше так ничего и не сказал.
Телевизор
Новости дня:
1967.05.16 В Ленинграде на заводе им. Козицкого изготовлена первая партия цветных телевизоров «Радуга».
Перед чемпионатом мира по хоккею 67 года в казарме, ко всеобщей радости, установили большой телевизор,