слово. Согласен.
А если серьёзно
Скажу что-нибудь сыну, а он переспрашивает:
– Пап, а серьёзно?..
– А я всегда серьёзно, милый.
Не верит.
– Ты же шутишь!
Шучу, сынок. Ну и что? И шутить и смеяться можно серьёзно. Что серьёзней парадокса?
Если серьёзно, скажу. Дорожник – эта такая книга, которая пишется ДО тех пор, пока тебя не спросят: какого РОЖНА тебе нужно? До-рожник. До вопроса: зачем пишешь-то? Разве ты ещё что-нибудь можешь сказать, без чего хоть одному человеку не обойтись?..
Это я дурак
Возле кабинета участкового детского врача молодая мамаша с ребёнком лет шести. Мамаша энергическая, с вытянутым к носу хищноватым лицом. Мальчик курчавый, пухленький. Капризничает. Лицо зарёванное. Всхлипывает, повторяет:
– Не надо!.. Не пойду!..
Истерика. Мамаша безразлично смотрит в пространство.
Приходит врач – женщина с мелким личиком, бестолковая и самоуверенная. Зовёт в кабинет меня (я за бумажкой) и мамашу с мальчиком. Как же она его, бедного, уговорит? Но мамочка и не пытается уговаривать. Равнодушно обхватывает его поперёк тела и прямо так, горизонтально, вносит в кабинет. Ставит перед врачом.
– Нет, нет, не хочу, – рыдает малыш.
– Это надолго, – сообщает мама. – Он так часами может.
Врач втыкает в уши стетоскоп, вдвоём они задирают мальчику свитер и рубашку. Что она может слышать среди рыданий – непостижимо. Наверное, ничего. Одновременно она выясняет у матери, не было ли у ребенка психической травмы в последние дни. Нет, нет, ничего не было. Ни дома, ни в саду. Ни падений, ни испугов.
– Ой, а это что? – врач, скользя стетоскопом по спине, натыкается на большую засохшую ссадину, прямо на позвоночнике.
– Это давно уже, это не то, – отвечает мамаша, и врач переходит к выписыванию валерьяны и направления к невропатологу.
Мать пытается спустить малышу задранный свитер, но ребёнок не даёт сделать это, решив сопротивляться всему.
– Не надо! – кричит он. – Это я дурак!.. Это я дурак!..
Мамаша берёт бумажки, хватает сына поперек туловища и выносит из кабинета.
– Это я дурак!.. Это я дурак!.. – доносится из коридора и даже с ведущей вниз лестницы.
Нарциссы в ночи
Выхожу из троллейбуса и иду к дому. Слышу мужской голос:
– Молодой человек, постойте!
Ну, не мне же кричат. Не оборачиваюсь, иду, перехожу Беломорскую улицу. Нет, это именно меня догоняет молодой (лет на десять меня моложе) человек в тёмном плаще и шляпе.
– Подождите, пожалуйста!
Останавливаюсь. В одной руке у меня хозяйственная сумка, в другой портфель и букетик нарциссов. Без обёртки, просто пять золотистых пахучих цветков.
– Простите меня, пожалуйста, но четыре цветка – это нонсенс. Продайте мне один!
– Да у меня их пять, – защищаюсь я.
– Да