бы и пришло, я все равно этого не сделал бы. Потому что обо всем мог прослышать дядя, а хуже этого я и представить себе ничего не могу. В общем, по стечению обстоятельств, эта затея так ничем и не закончилась. Да, честно говоря, я был чертовски этому рад, ведь вряд ли Белинда подошла бы мне в роли жены. Более того, я точно знаю – она мне не подходит!
– Как тебе показалось, она очень огорчилась из-за того, что все твои планы ни к чему не привели? – с любопытством поинтересовался герцог.
– О нет! Ей было все равно! Все дело в этом Ливерседже, который утверждает, что он ее опекун. Погоди, я покажу тебе его письма. Видишь ли, он написал мне дважды. Я не ответил на первое письмо, и он написал мне еще раз. Он угрожает подать на меня в суд. О господи, Джилли, что мне делать?
В голосе юноши звучала паника. Сунув руку в карман, он извлек два довольно измятых письма, написанных неким джентльменом, который назвался Свитином Ливерседжем, что и удостоверяла витиеватая подпись под посланием.
Изучив содержание писем, герцог нашел эпистолярный стиль мистера Ливерседжа несколько высокопарным и не всегда грамматически безупречным. Некоторые из его высказываний были весьма туманны, однако конечная цель не оставляла сомнений: он требовал выплатить своей подопечной пять тысяч фунтов в качестве компенсации за тот ущерб, который был ей причинен и включал потерю выгодного жениха вкупе с разбитым сердцем. В завершение первого послания мистер Ливерседж в самых цветистых выражениях выразил уверенность в том, что и мистер Уэйр, и его благородные родственники без колебаний признают оправданность притязаний человека, чьи надежды были столь жестоко разрушены.
Второе письмо было куда менее вежливым.
Герцог отложил оба послания в сторону.
– Мэтт, кто такой этот Ливерседж? – настойчиво спросил он.
– Я не знаю. Заявляет, будто он опекун Белинды.
– Но что это за человек?
– Я же говорю тебе – не знаю! В глаза его никогда не видел. Я не имел представления о том, что у Белинды есть опекун, пока не получил от него письмо.
– Разве он не был с ней в Оксфорде?
– Нет. Кроме того, если мне не изменяет память, ни Белинда, ни миссис Доверкорт его ни разу не упоминали. Для меня подобное стало огромным сюрпризом!
– Мэтт, все это попахивает мошенничеством. Не думаю, что он ее опекун!
– Возможно, и так, но какова вероятность этого?
– Видишь ли, не могу утверждать наверняка, но, мне кажется, он не сможет возбудить иск. Разумеется, если против тебя действует не сама Белинда, по поручению которой тебе и пишет тот джентльмен.
Мэтью задумался.
– Не думаю, что Белинда способна на такое, – произнес юноша. – Но кто знает? Мне кажется, она с самого начала меня соблазняла и невинности в ней было не больше, чем в девицах Хеймаркета.
Герцог, бросив еще один взгляд на письма, встал со стула. Подойдя к столу, налил два бокала вина. Мэтью молча наблюдал за ним.
– Кем