(гражданская война в России). Противоестественный союз складывается в противовес набравшей силу экстремальной идеологии. И затем, сам, если побеждает, становится экстремальным выражением одной из конкурирующих внутри временного альянса идей.
Самое печальное отношение к миру идеологий – это бытовой подход в духе «все они одинаковые». Это позволяет с пренебрежением смотреть на политику вообще, не участвуя в ней, а значит – уступая будущее России кому угодно. «Все одинаковые» мы можем обратить на допускающих такие суждения обывателей, которых невозможно рассматривать как фактор политики. Они сами себя исключают из общественных дел, и их мнение нас не должно интересовать.
Работоспособный интеллект оперирует идеями, которые позволяют убрать бытовые «шумы» и увидеть картинку, которая за ними скрыта. Беда, если человек вместо ясной картинки малюет по мутному стеклу свои «размышлизмы». Тогда он в принципе ничего понять не сможет, и чтение книг для него сначала будет мукой, потом бессмыслицей, наконец – вредом.
Можно ли вообще отбросить «измы» и объединиться на какой-то иной основе – на основе веры, на основе родства? Нет, нельзя. Потому что только в идеале люди одной веры и люди одного племени имеют одинаковые взгляды на общественное и государственное устройство. Кроме того, идеологии появляются в том числе и как средство преодоления разрыва иных (неполитических) основ единства народа – когда вера и чувство родства ослабли. На противную единству идеологию можно ответить только идеологией. И только в идеологии могут быть конкретизированы вопросы государственного и национального строительства, основы права и многое другое. В то же время, враждебность противостоящим единству народа «измов» мы не должны превращать во враждебность к тем, кто является их носителем. Это люди, искалеченные заблуждениями – коммунистическими, либеральными, евразийскими, нацистскими. С ними все равно надо искать общее и спасать их от заблуждений – через общую веру, через восстановление ценности родства. А это тоже задача политическая, идеологическая.
Русский народ – это родственники. А между родственниками противоречия должны сниматься проще. Поэтому духовная и родственная близость должна извинять многие заблуждения и склонять к тому, чтобы эти заблуждения были преодолены миром – рассуждением, убеждением, вразумлением. Именно этому и служит национализм. Это ответная реакция на идеологическую агрессию. Реакция спасительная.
Как русские люди, мы совместимы в своих мыслях и делах и должны иметь общее, искать то, что может снять противоречия между нами – в совместной деятельности. При этом не может быть никакого «мира», никакого «усреднения» между идеологиями. Гибельные для нашего народа доктрины не могут быть приняты в порядке объединительных инициатив. Мы должны искать, в чем можем быть едины, но не будет полезным единство,