проломят стену вокруг источника и задушат город жаждой, но потеря этого города не станет ударом для царства. Тем не менее его поразило, что Удод правильно понимал тактическую ситуацию.
– Но есть способ так усилить Макор, что ни один враг не сможет взять его. – Удод старался, чтобы его голос звучал как можно убедительнее.
Несколькими краткими предложениями Удод объяснил, что в центре города надо пробить шахту и от нее проложить туннель к источнику. Удод нервничал, но с радостью отметил, что военачальник Амрам все понял.
– Затем мы снесем стены вокруг источника, уничтожим все их следы, перекроем источник большими камнями и завалим толстым слоем земли. И тогда никто не сможет подобраться к источнику – только изнутри, по туннелю.
Рассказ о замысле вдохновил его, и внезапно слова полились потоком. В своих логических построениях, в знании деталей Удод был настоящим поэтом – и в то же время военачальником. Он говорил о безопасности, которую обретет Макор, о безопасности, которая веками будет служить империи.
– И пусть финикийцы, – вскричал он, – хоть полтора года колотятся в стены города, за ними будет спокойно сидеть ваш гарнизон! И Иерусалим будет спасен.
Против своего желания – он был не из тех людей, которые загораются энтузиазмом, – Амрам заразился возбуждением Удода. Его соблазнила мысль, что Макор может стать постоянным форпостом на западной границе. И в рассказе Удода маленький город обретал совершенно иной вид: укрепились насыпи, исчезли злосчастные стены вокруг источника, и он увидел, как финикийские наемники тщетно бьются о стены города. Удод закончил свое повествование и застыл в ожидании.
– Что для этого потребуется? – прямо спросил Амрам.
– Мои рабы. И еще пятьдесят.
– Есть ли чертежи? – Он не сомневался, что этот решительный человечек уже обзавелся ими.
– Идемте ко мне домой, – тихо произнес Удод, опасаясь показаться слишком настойчивым. Когда они миновали главные ворота, он приказал одному из стражников: – Приведи ко мне Мешаба Моавитянина.
– Кого? – переспросил Амрам.
– Моего бригадира. У него все глиняные таблички.
Керит, ждавшая в доме правителя, услышала, как военачальник Амрам и ее муж прямиком прошли в их дом, и побежала боковыми улочками, чтобы успеть оказаться на месте и встретить гостя, как полагается, но, когда она, переводя дыхание, оказалась у дверей дома, мужчины уже лежали на полу, изучая чертеж Удода на пергаменте.
– О нет! – еле слышно прошептала она. – Мой глупый муж досаждает этому великому человеку такими глупостями.
Она принесла им холодные напитки, но они не обратили на нее внимания. Керит села так, чтобы наблюдать за Амрамом, и наконец тот, улучив момент, посмотрел на нее, пока Удод продолжал чертить пальцем воображаемый туннель.
Вся троица продолжала оставаться в таком же положении, когда в сопровождении стражника появился могучий моавитянин. Едва только высокий южанин вошел в комнату, неся с собой набор глиняных