главной отметкой для работы, поскольку был заметен из любого места города. Поднявшись повыше, он поставил второй флаг, определив направление, которое шло через первый флаг к источнику и к середине стен вокруг него. Если рабы видели, что оба флага стоят на одной линии, они могли не сомневаться, что ведут туннель в правильном направлении. Добиваясь этой точности, он и делал то, что его жена описала военачальнику Амраму как глупые сигналы.
На крышах четырех различных домов Макора Удод поставил рабов с шестами, к которым были привязаны красные тряпки, и, подавая обговоренные сигналы, заставлял их перемещаться, пока все они не оказались на одной линии, намеченной им с горного склона. Когда последний занял правильное положение, он махнул белым полотнищем, и рабы принялись устанавливать свои шесты на постоянной линии, к которой надо будет привязать прокладку основной шахты.
Мешаб Моавитянин получил указание подняться на крышу дома правителя. Этот дом был выше всех остальных и заметно бросался в глаза. Но когда раб расхаживал по крыше между сохнувшими на ней охапками травы, он вывел из себя правителя, который выскочил из своей резиденции с криком:
– Кто там у меня на крыше?
На его вопли собралась толпа, и быть бы неприятностям, потому что моавитянин решительно отказывался бросить так необходимый им флаг, но, когда правитель уже начал выходить из себя, появился военачальник Амрам, свежий и отдохнувший. Он сразу же понял желательность установки флага именно в этом месте. Поднявшись к Мешабу на крышу, он присмотрелся к направлению, отмеченному флагами, а затем собрал внизу всех, включая Удода, на совет.
– Правитель прав, – сообщил он. – Последнему флагу не место на этой крыше. – Удод собрался было возразить, но не успел он открыть рот, как Амрам продолжил: – Но поскольку этот флаг так важен, почему бы не поставить его на стене?
Из толпы послышались одобрительные выкрики, но Удод сказал:
– Древко слишком коротко, и флага не будет видно.
– Я подумал об этом, – сказал военачальник Амрам. – Завтра вы должны отправиться в лес и найти высокое молодое дерево.
И когда наивный маленький строитель исчез в лесу, Амрам вернулся в дом у западной стены, где провел день в обществе Керит. Мешаб Моавитянин, работавший на стене, понял смысл уловки хитрого военачальника, и эта игра его оскорбила. Когда вчера днем Амрам придумал новый способ, как занять строителя, могучий раб испытал обиду, но его подозрения относительно того, что происходило в доме Удода, не подтвердились. Военачальник Амрам, вольно раскинувшийся в кресле Удода, понял, что Керит – куда более сложная личность, чем она показалась ему в первый день. Она относилась к своему знаменитому гостю с почтением и заботой, словно тот был ее отцом, с рабской покорностью окружала его уютом и приносила прохладительные напитки, но с очаровательной невинностью отражала все его попытки соблазнить ее.
Будь военачальник помоложе, он бы мог взять ее силой, но, как пятидесятилетний мужчина, он лишь забавлялся ее верностью, а когда попытался