ходила…
– Ходила одна. Если бы не некие исторические события, то центр великого русского государства именно там, в Киеве, возможно, до сих пор и оставался бы.
– В Киеве? – удивленно раскрылись женские глазки.
– Именно там. Что, интересно, Киев говорил бы, если бы от него захотела отделиться Владимирская область, в ту пору еще княжество?
Вдобавок Жека поведал про то, как исторически оно сложилось, что Киевская Русь после страшного нашествия Батыя, как одно единое государство, перестало существовать, раздробилось на мелкие части. Юг страны постепенно подпал под власть Польши и Литвы. А на Севере под гнетом орды в междоусобной борьбе между Владимиром и Тверью на главенствующую роль постепенно выдвинулась Москва в силу своего крайне выгодного географического положения…
И тут ему затруднительно вышло сказать, кто из князей был прав. И те и другие пользовались помощью татар. Вместе с ними ходили на своих ближайших и дальних соседей…
– А про Хмельницкого бают, что он…
– И Богдан Хмельницкий был тот еще лис. В союзе с крымскими татарами ходил он войной на Польшу. Объединившись с поляками и с крымчаками, воевал против России. Крутился, как мог, пока польский круль в союзе с крымским ханом так не прижал бедного гетмана, что он кинулся в ножки к русскому царю Алексею Михайловичу Тишайшему, просил о присоединении Малороссии к Московскому государству. Да и само-то название Украина пошло от того, что эти самые области стали окраиной всей большой земли русской.
Недоверчивая улыбка мило скользнула по раскрывшимся губкам:
– А нам, Жека, наш Батюк на занятиях трошки не эдак вещает.
– Ну, каждый понимает историю на свой лад, так, как ему удобно и выгодно. По большому счету, Украина самостоятельной-то никогда не была. А эта идея сидела в головах националистов, занесенная сюда с Польши, которая всегда хотела видеть Украину своей частью или, на худой конец, зависимой колонией. Дай полякам власть, они мигом скрутили бы хохлов в бараний рог, что уже случалось и не один раз…
– Ты эдак мнишь?
– Да, я так думаю. И это, конечно же, мое личное, может быть, отличное от других мнение по этому вопросу. Большевики заложили бомбу своей национальной политикой. Она и рванула…
Минутку Катя помолчала, потом задвигалась, скользнула по его телу и устроилась сверху. Постепенно Малахов почувствовал на себе нарастающее колебательное движение ее крепких бедер.
– Девочка, ты чего тут творишь? – он поймал ее руки, и их пальцы скрестились в замок.
– Жека, я хочу еще, – горячо и призывно выдохнула она.
– М-м-м? – в уголках его губ появилась ироничная улыбка.
– Мне… мне не хватило.
– Эка, какие же мы ненасытные, – он, поддразнивая ее, покачал головой. – Я те уже не мальчик и на такие подвиги не способен.
– Тихо, Жека, ты… не отвлекайся. Ой, Жека! Ой, о-о-о… а-а-а…
Крупные капли пота обильно текли по ее