на грудь свою широкую нацепят.
– А какой же он тогда, к черту, десантник? Так себе… обычная пехота. У нас и офицеры свою положенную им норму не выполняют, теряют квалификацию, теряют надбавки.
Пошарив в необъятных отсеках своей памяти, Малахов нашел то, что он там искал, задумчиво произнес:
– А в ведомости за прошлые полгода Грищук и Ильин совершили по четыре прыжка. Или они за всех сами отпрыгали, или все это…
– А, «липа» все, – подтвердил его догадку Кондрашов. – Это, чтобы у них выслуга лет год за полтора шла и денежная надбавка за прыжки. Ты мне не поверишь, Палыч, но Грищук стал классным специалистом-инструктором. Но опять же все на бумаге. А вот на деле. Он же тоже, как и ты, артиллерист. Коломну заканчивал.
– У них училище с десантным уклоном…
Главный десантник громко рассмеялся и голосом, полным едкого сарказма, произнес то, о чем Малахов и сам в душе догадывался:
– Не знаю я, Палыч, что у них там и с каким уклоном и куда. Но он, как знающие люди говорят, ни в вашем деле особо не фурычил, ни в моем деле толком не разбирается. Придет он ко мне, сделает умное и многозначительное лицо, руками поводит и уходит…
Сорвав былинку, Малахов смотрел на то, как по ней карабкается божья коровка. Видно, готовясь к десантированию, она ищет удобную площадку. В свое время Грищук такую себе нашел и окопался.
– Однако, Николаевич, оно не помешало ему стать комбригом.
– Тут, Палыч, у нас сильно много ума-то не надо. Тут оно главное – вовремя и перед кем надо проявить свое рвение. Да и время тогда такое было. Развал армии, полная неразбериха с кадрами. Многие, кто еще что-то из себя представлял, уехали в Россию… Осталось одно оно – то самое никому ненужное …но… Если учесть, что десантное училище было одно и находилось оно в Рязани, то смело можно предположить, что основная масса офицеров именно из тех мест. А хохлы в основной своей массе шли в артиллерию. Из пяти училищ три на Украине находились. То-то и ты сюда к нам попал… Из артиллерии в воздушную пехоту, поменял шило на мыло…
В ответ Жека смущенно пожал плечом:
– Долгая история, Николаевич. Труден и долог был наш путь… И столько горьких ошибок на нем совершено…
– Верно, Палыч, сказал. Каждый из нас шел своим долгим путем, не всегда им самим выбранным. Грищук на этой самой волне и скакнул. Может, кто ему помог. Сам он про то ни за что не скажет. Ты объясни, как в России Грачев стал Министром обороны? – спросил главный десантник, когда они зашли в небольшой кабинет в крытом ангаре.
Услышав птичью фамилию человека всего несколько годков назад командовавшего дивизией и сделавшего головокружительную карьеру, Малахов неопределенно пожал плечами:
– Слышал я что-то от своих однокашников такое. Но… судить не берусь… Слишком далек от тех кругов. За одним столом с ними не сидел. Пуд соли не съел. В души к ним не заглядывал. Хотя, очи мне его не нравились. Мутные у него зенки…
В глазах Кондрашова