никаких изменений…
Однажды молодая мама упросила старенькую санитарку переночевать в коридоре. Когда медицинский персонал реанимационного отделения разошелся по домам, и осталась только дежурная бригада, она тихонько пробралась к кроватке своего мальчика, аккуратно взяла его за крохотные пальчики и твердо прошептала:
– Сыночек, я тебя очень сильно люблю!
Ей так хотелось, чтоб он просто заплакал, как другие новорожденные, но он молчал. Она поцеловала его ручку и попросила малыша:
– Ты борись, сынок, борись!
От отчаяния Марина встала перед кроваткой на колени. Слезы катились, не переставая, по ее осунувшемуся лицу. Она не знала ни одной молитвы, она просто обратилась к Богу:
– Помоги, пожалуйста! Пусть Он будет жить! Он же ни в чем не виноват, это я – грешная!
Бледно-желтая луна лениво освещала палату и одинокую фигуру молодой женщины, стоящую на коленях перед детской кроваткой. Под утро пришла санитарка и отправила Марину домой:
– Ты ж меня, милая, не подведи! Скоро врачи придут, а ты тут! Иди-иди, а к обеду придешь, после обхода.
Марина, как во сне, с трудом добралась до квартиры тетушки и рухнула на диван, не раздеваясь.
Проснулась она от прикосновения теплых ладоней к ее руке и тихого ласкового голоса тети Лиды:
– Мариночка, вставай, моя девочка!
Она вздрогнула и резко села на диване. Посмотрев на печальное выражение лица своей родственницы, у нее почему-то заныло в груди, а руки и ноги свело от тяжелого предчувствия.
– Тетя Лида, а сколько времени?
– Уже одиннадцать… Ты давай вставай и собирайся. Позавтракаешь сейчас, и мы с тобой пойдем в больницу, – тихо проговорила она и трогательно погладила племянницу по голове.
– Но тебе же на работу нужно! Я сама схожу. Только сначала в магазин зайду, – она устало улыбнулась, – вчера мне в отделении сказали, что нужно свои пеленочки принести. У них не хватает.
– Я уже была на работе. Не нужно идти в магазин. Мне звонили из больницы Пойдем туда вместе, родная…
Марина все поняла, но не хотела переспрашивать. Она надеялась, что сейчас они придут в палату, а ее сыночек жив и здоров. Он будет смотреть на нее своими голубыми глазами, а она развяжет туго перетянутую грудь, и будет кормить своего мальчика молочком. Но в отделении ее повели в кабинет врача, а не в палату. Врач сухо сообщила, что ребенок умер. Последнее, что слышала Марина, прежде чем потерять сознание, как заведующий отделением спросил:
– Как назвали мальчика?
И старенькая санитарка ответила вместо нее:
– Я вчера слышала, она его называла «Борис».
В сознание Марина пришла от едкого запаха нашатыря. Она лежала в процедурной на кушетке, а молоденькая медсестра с повязкой на лице держала ватку и пристально смотрела на нее.
– Вы меня видите? – спросила участливо она.
Марина кивнула в ответ.
– Полежите