с молотовским интеллектом в придачу могли продиктовать этакое объяснение начала войны. Но, увы: и сегодня это «объяснение» устраивает большинство наших сограждан. И сегодня иная трактовка (скажем, того же Виктора Суворова) кажется многим кощунственной, оскорбляющей память героев войны.
Интересно, почему так? Допустим, что В. Суворов прав, и Сталин действительно готовился сокрушить нацизм. Какое похвальное намерение! Похоже, что наш президент прав, и не всё в советской истории было дурно. Для вящей национальной гордости нынешним совпатриотам надо бы скорбеть не по поводу гитлеровской безнравственности, а по случаю вероломного нападения на нас Финляндии, Бессарабии, Литвы и Польши. Героические победы 1939–1940 годов воистину делают Советской стране немного чести.
«Так называемое польское “государство”, это уродливое детище версальского договора, мгновенно пало под доблестными ударами советских и германских войск», – заявил в 1939 году Молотов. Кажется, все мы сегодня знаем: с этих доблестных совместных ударов по малым странам Европы II мировая и началась. Знаем – но не понимаем. Мы по-прежнему уверены внутренне: война начинается, когда нападают на нас. Но как ни грустно такое смещение понятий, оно всё-таки психологически естественно: своя боль всегда больней, а русские потери в этой войне чудовищны. Есть более мрачная причина того, почему мы так самозабвенно лжём себе об этой войне – лжём уже полвека. И причина эта станет ясней, если мы вглядимся в помянутые уже годы, в 1939-1940-й. Годы эти забыты нами, мы словно вычеркиваем их из своей истории. А зря.
«И вот опять к границам сизым
Составы тайные ползут.
И коммунизм опять так близок,
Как в восемнадцатом году
Номы ещё дойдем до Ганга.
Номы ещё умрем в боях.
Чтоб от Японии до Англии
Сияла Родина моя».
Так писали комсомольские поэты 1930-х, это было общим настроением – речей, статей, собраний.
Для людей той поры «незабываемый 1918-й» был ещё не историей, не прошлым – он полыхал заревом, зовущей вперёд датой революционного календаря.
Именно в восемнадцатом ленинская мечта о «Всемирной Советской социалистической республике» предстала явью. Обстановка благоприятствовала: Красная Бавария – над трупом Германии, охваченная забастовками Европа… Но главная надежда была на внутренний резерв: в 1918-м боеспособная Красная Армия уже была создана. «Пускай горит! Пускай пожар кругом!.. Даёшь Варшаву! Бьём Берлин!» – ревели завтрашние освободители человечества. Казалось, вот-вот… Но пока не вышло: роковой ошибкой стал поход на Польшу, крушением надежд на мировую революцию представал нэп.
Впрочем, представал напрасно: ни Основатель, ни Верный Ученик от своих планов не отказывались ни на секунду. Выполнялись, ценой десятков миллионов жизней, чудовищные пятилетки. Ютящиеся в бараках «души населения» производили чугун и сталь – для нужд светлого будущего. И к лету 1941-го у СССР будет почти 24 тысячи танков (для захвата Европы с избытком хватило