от всех этих счастливых, сострадательных лиц балбесов, оккупировавших Рай! Представляете, сегодня выхожу из дому, а на меня, кумира, народ ноль внимания, точно я простой смертный. А ведь я привык засыпать и просыпаться под восторженный шум толпы на улице. Я привык выходить из дому под визг поклонниц, которые, прикоснувшись ко мне, падают от счастья и экстаза в обморок. Признаться, приятно, когда фанатики сходят по тебе сума и готовы ради тебя на любое преступление, даже готовы броситься с небоскрёба и превратиться в холодец. Но, если честно, мне бывает их жаль… Нет-нет, я не скрываю и ложно не скромничаю: я очень горд, что так знаменит и велико велик, и, говоря между нами, не могу жить без восторга толпы. А сегодня просыпаюсь – тихо. Выхожу на улицу – опять тихо. Гляжу, а улицы незнакомые и люди совсем другие, какие-то чокнутые, все улыбаются друг другу приветливо. Объяснили они мне любезно, что я нахожусь в Раю. Ну в Раю, так в Раю. Попал, значит, чёрт… Гуляю по райским кущам, а эти, чокнутые прохожие, всё друг с дружкой раскланиваются и добра и любви желают. И мне, как ишаки, тоже машут вежливо головами, улыбаются и добра и любви желают. Но никто мною не восторгается – что меня задевает очень. Не привык я к такому свинскому отношению, бесить меня начало. Заорал я: граждане, стойте, что же вы мимо меня проходите – я величайший певец из певцов. Такого голоса, как у меня, не было ни у кого и не будет. Радостные граждане меня окружили, поздравляют, пожимают мне руки и говорят, что с превеликим удовольствием послушают меня и насладятся пением. Я у них интересуюсь, а чем вы со мною расплачиваться собираетесь, когда в вашем чокнутом Раю денег нету, всё бесплатно. Что же, говорю, по-вашему, я лох, что ли, даром заливаться перед вами соловьём, выворачивать перед вами свою душу и надрывать голосовые связки. Бесплатно, как известно, только сыр в мышеловке. Напрягайте, говорю, хорошенько своё мозговое вещество и соображайте, чем платить мне будете. Они уставились на меня, бараны, с удивлёнными улыбками и плечами пожимают. Мне отвечают: берите всё, что вашей душе угодно, и без всякого пения. Хорошо, говорю, всё что у вас есть заберу. Но ведь я петь хочу, душа моя просит, а смысла нет: не могу за бесплатно петь, потому что претит мне ум! А петь хочу. Дилемма! Прохожие опять молчат и переглядываются. До того меня своим тугодумием взбесили, что я налетел на них драться, нескольким дал по морде и убежал. Так и бродил по городу в одиночестве, среди толп счастливых идиотов, пока не встретил единственного порядочного человека – вас. Я вашу вампирскую морду сразу узнал!
– Я тебя тоже сразу узнал, Попса. Но мне не нравиться, что ты меня называешь вампиром и говоришь со мной неуважительным тоном. Я не потерплю!
– Ага, не нравится, правда колит. Вампир, вы и есть вампир, – твёрдо говорил Попса и с удивлением прислушивался к своим словам и поглядывал на лазоревые небеса. – Для вас что люди, что микробы – одинаково. Люди, по вашим понятиям, живут только для того, чтобы обогащать и обслуживать вас. Под предлогом прогресса, созидания и милосердия вы насосали денег из народа. Даже на благотворительности