говорит, слушает и на ус мотает. Хорошо, что Кранц застольную беседу на себя взял, иначе мы бы точно походили на плохих родственников, приехавших сюда наследство делить».
Тем временем Отто Брунович вел долгую обзорную речь о Литве, как о перекрестке различных европейских традиций: опять обращаясь к литовским князьям, рыцарям Тевтонского ордена, славным военным походам, костелам, соборам и неприступным крепостям. Иногда его исторический обзор вопросами подогревала домоправительница, иногда – Марат, иногда – бог весть кто, сидевший внутри самого докладчика. Наконец, он вежливо извинился за свою словоохотливость и попросил прислугу нести всем десерт.
Едва та исчезла на кухне, Кранц, несколько более поспешно, чем предполагала сложившаяся обстановка, покинул застолье, всего на полминуты скрылся за книжными стеллажами и появился оттуда с тонкой стопочкой скрепленных канцелярской скрепкой бумажных листов.
– Вот, господа, – вчетверо складывая и чуть ли не запихивая бумаги во внутренний карман пиджака Станислава Георгиевича, тихо проговорил он. – Это письмо моего отца, которое поможет вам кое-что понять о вашем медальоне. Копия письма… Я ее отдаю, чтобы внести некоторую ясность… или… нет, не так… чтобы помочь своему отцу… Он очень болел, когда писал. У него случились два инсульта… с интервалом в неделю…. Почти слепой и беспомощный, но он все равно писал перед смертью…. Возьмите и судите сами, нужно ли нынешним хозяевам реликвии держать медальон при себе или пытаться торговать его масонам…. Прочитайте, господа…. Но не теперь…, после…, когда отсюда уйдете…..
Мельком взглянув на кухонную дверь, он шагнул к столу, взял бокал и, поднеся его к губам, почти шепотом, но уже спокойно, заключил:
– Ваш бизнес требует конфиденциальности. Я все понимаю, господа. У редкости есть не желающие с ней расставаться владельцы. Но если вы САМИ ищете медальон, то не забудьте, пожалуйста, о моем предложении. Я знаю тех, кто приобретет его за АБСОЛЮТНО реальную цену.
«А Кранц-то специально отправил домоправительницу на кухню. – Мелькнуло у Марата в голове. – И нас он сюда завез только затем, чтобы письмо отдать. Молча вез, дорогой колебался и раздумывал, но, в конце концов, решился и отдал. И почему-то он принял нас за кладоискателей. Очевидно, угрюмость Барона ему эту мысль навеяла».
Гаити. Водопад Со д`О
Сабина Блэйкер оказалась настоящим молодцом! Она самостоятельно добралась с Манхэттена до Гаити и нашла деревню Виль-Бонер, привидевшуюся ей четыре месяца назад в реанимации или в другом месте, откуда хорошо видны ворота мемориального кладбища.
Дело оказалось не таким и сложным, если не считать, что наличные истрачены, «MasterCard» здесь мало кого интересует, а английский гаитянских таксистов похож на птичий говор китайцев из чайнатауна. Теперь никто не сможет упрекнуть ее в отсутствии здравого смысла