наблюдатель», «Современник», «Северная пчела», «Отечественные записки», «Русский архив», «Голос», «Русская старина». В 1824–1825 годах вместе с Вильгельмом Кюхельбекером издавал альманах «Мнемозина», где печатались, кроме самих издателей, А. Пушкин, А. Грибоедов, Е. Баратынский, Н. Языков. Журналист и писатель Николай Полевой вспоминал позже: «Там были неведомые до того взгляды на философию и словесность. Многие смеялись над «Мнемозиною», другие задумывались».
В 1823 году совместно с Д. В. Веневитиновым организовал «Общество любомудрия» с целью создания оригинальной отечественной философии. «Они – (члены Общества, – Г. П.) – собирались тайно, – вспоминал один из «любомудров» А. И. Кошелев, – и об его существовании мы никому не говорили. Членами его были: кн. Одоевский, Ив. Киреевский, Дм. Веневитинов, Рожалин и я. Тут господствовала немецкая философия, т. е. Кант, Фихте, Шеллинг, Окен, Геррес и др. Тут мы иногда читали наши философские сочинения; но всего чаще и по большей части беседовали о прочтенных нами творениях немецких любомудров. Начала, на которых должны быть основаны всякие человеческие знания, составляли преимущественный предмет наших бесед; христианское учение казалось нам пригодным только для народных масс, а не для нас, любомудров. Мы особенно высоко ценили Спинозу, и его творения мы считали много выше Евангелия и других священных писаний. Мы собирались у кн. Одоевского в доме Ланской (ныне Римского-Корсакова в Газетном переулке). Он председательствовал, а Д. Веневитинов всего более говорил и своими речами часто приводил нас в восторг. Эти беседы продолжались до 14 декабря 1825 года, когда мы сочли необходимым их прекратить, как потому, что не хотели навлечь на себя подозрение полиции, так и потому, что политические события сосредоточивали на себе все наше внимание. Живо помню, как после этого несчастного числа князь Одоевский нас созвал и с особенной торжественностью предал огню в своем камине и устав, и протоколы нашего Общества любомудрия». Впрочем, долго еще Одоевского мучили ужасные сны, в которых явившемуся его арестовать полицейскому офицеру он красноречиво доказывал всю пользу своей особы и приводил многие примеры своей добросовестности».
В альманахе «Мнемозина» была напечатана и известная аллегория Одоевского под названием «Старики, или Остров Панхаи» – история о необычном острове, на котором живут старцы-младенцы. «Одни старцы, – с присущим ему юмором комментировал аллегорию Одоевского А. Ф. Кони, – с чрезвычайной важностию перекидывают друг другу пестрые мячики, и игра эта называется светскими разговорами. Другие старцы окружают дерево с красивыми, но гнилыми плодами, к которым каждый из них лезет, изгибая спину, отталкивая одних и хватаясь за других, рукоплеща достигшим доверху и немилосердно колотя упавших. Подводя к этому дереву юношей и показывая растущие на нем плоды, старцы-младенцы уверяют, что плоды чрезвычайно вкусны и составляют единственную цель человеческой жизни, а ее лучше всего можно достигнуть перекидыванием пестрого мячика».
Писал