прижавшись к нему, с воздыханием молвила Божена и посмотрела ему в глаза, полные тоски и тревоги.
– Нам не надо больше встречаться. Ничего хорошего из этого не выйдет. Мы восстанем против рода и погубим свою жизнь, – уныло произнес Максим.
– Дедята не сделает нам ничего дурного. Ты же внук ему, а я княжеская племянница.
В глазах Божены горел задор, и Максим чувствовал себя нюней. Он прижал ее к груди, запустил пальцы в гриву густых, ароматных волос и долго целовал ее губы, пахнущие почему-то молоком.
– Боишься, что нас накажут? – пытливо глянув в глаза, спросила Божена.
– Суть не только в этом.
– Бог ты мой! А в чем еще?! – глаза Божены метнули яростный огонь. Максим молчал. Ему нечего было ей сказать.
– Трус! Лицемерный трус! – Божена вырвалась из его объятий и стремглав умчалась восвояси.
Простояв как вкопанный с минуту, Максим бросился к капищу разыскивать Дедяту.
– Дед, – едва увидев старца, задыхаясь от бега, крикнул Максим.
– Тише. Богов не тревожь. Не на ратном поле, чать?
– Скажи, Дедята, как мне обратно попасть?! Не могу ее видеть! Либо разреши – либо отправляй меня обратно!
– Цыц. Раскудахтался. Домой? А там что делать будешь, дальше кудахтать? Мужчина ценен своими делами, своей стезей. Делай, что должен, и будь что будет. А бабы прилепятся те, что должны прилипнуть, и отлепятся те, что не должны.
Такой ответ слабо удовлетворил Максима, и он, демонстративно усевшись на лавку, уткнул свой взгляд в кумира бога Тарха, тяжело сопя носом. Умом Максим понимал, что старик прав, но поделать с собой ничего не мог, и потому единственно правильным решением Максиму виделся побег обратно в будущее.
– Я тебя не держу. Это дело твоей совести. Обратно ты можешь попасть в трех случаях. Если здесь тебе нанесут ранение, то, потеряв сознание, ты окажешься в своем времени. Даже при потере жизни ты сохранишь жизнь там, а здесь умрет Глеб. Второе: если то же самое произойдет в твоем времени. Но если там ты потеряешь жизнь, то безвозвратно, а Глеб останется жить. И третье: ты производишь такой же ритуал, который позволил тебе преодолеть время. Дорога тебе открыта, – сказал Жрец и вышел из капища.
ГЛАВА 9
ВЛАДИМИР
Спалось и в эту ночь Максиму неважно. Снилась Москва, друзья. Димка бил его по щекам и кричал: «Проснись!». Максим просыпался, полагая, что это явь, и тревожно засыпал снова. Снилась Ариша, упрекающая Максима за то, что он опять пропал, за невнимание, проявленное к ней, а потом она сказала: «Я знаю, ты любишь другую» и растворилась во сне. Затем в его квартире громко заиграла музыка. Максим нажимал кнопки магнитолы, но выключить магнитолу не мог. Музыка звучала так громко, что по батарее начали стучать соседи. От этого звука он проснулся и вдруг понял, что стучат в ворота капища. Выбежав, Максим увидел открывающего ворота Дедяту и у ворот появившегося дружинника.
– Тревога! – крикнул дружинник и исчез в ночи.
В городе была суматоха. Топот копыт, крики пробегающих