будет поздно. Приходите в парк Бессчастного, к ротонде. Я жду вас…
В трубке запищало.
Вольф беспомощно обернулся к Анжелике.
– Мне надо уйти, – сказал он. – Ненадолго.
– Конспиративная встреча? – спросила она с вымученной улыбкой.
– Я прошу вас, – промолвил Вольф. – Нет, умоляю. Дождитесь меня здесь. Я еще не все сказал вам. И потом, – он собрал остатки душевных сил, чтобы соврать более или менее правдоподобно, – я потерял ключи от квартиры, а за ней нужен постоянный присмотр.
Дедушев сидел посреди парка культуры и отдыха имени Бессчастного на свежеокрашенной скамейке в тени облупленной ротонды, памятника архитектуры прошлого, а то и позапрошлого века. Он курил, вернее – пытался это делать, должно быть, впервые в жизни. Дым валил из него, как из паровоза.
– Дед, ты спятил? – испугался Колобов. – Ты же помрешь от позднего токсикоза!
– Пусть, – прокашлял Дедушев.
– Здесь покрашено, и ты теперь будешь сзади походить на каторжника.
– Мне это подходит.
Колобов покрутился возле умерщвлявшего свою плоть Дедушева и неловко пристроился на краешке бетонной урны.
– Ты можешь мне объяснить, что происходит? – спросил он. – Какой-то «Безумный день, или Женитьба Фигаро». С утра ты затеял свою аферу со звездным эхом. Потом мы наведываемся к Вольфу для восприятия от него пинков. После обеда ко мне заявляется… – тут он прикусил язык, чтобы не сболтнуть лишнего.
Дедушев пожевал сигарету и не глядя бросил ее в Колобова – тот едва успел увернуться, пропуская окурок по назначению. В этот момент в аллее стремительно возник Вольф с кинескопом под мышкой. При виде этого непередаваемого зрелища Колобов ахнул, а Дедушев часто-часто заморгал слезящимися глазами.
– Добрый вечер, – произнес Вольф крайне деловито. – Я готов выслушать вас. Только прошу всемерно ускорить изложение, поскольку я не располагаю достаточным временем.
– Это мы уже сегодня слышали, – сказал Колобов. – Что с вами стряслось, Олег Олегович? Неужели выпали с лоджии? И где ваш галстук?
– Неважно, – сказал Вольф, потянув кончик галстука из кармана и тут же затолкав его назад.
– Не садитесь со мной! – закричал Дедушев. – Здесь покрашено!
– Благодарю вас, – сказал Вольф и сел рядом. – Итак, начинайте, Игорь Рюрикович.
– Вы все спятили, – промолвил Колобов убежденно. – Но только не подумайте, что я буду третьим в вашей палате.
– Заткнись, Колобок, – сказал Дедушев грубовато. – Я собрал вас, господа, чтобы сообщить вам…
– Нельзя ли без ерничанья? – нетерпеливо оборвал его Вольф.
– Можно. В общем, я вас всех разыграл.
Дедушев соскочил со скамейки, нервно обежал ее кругом и снова сел.
– Что значит – разыграл? – спросил Колобов сварливо.
– Это значит, что никакого звездного эха не существует. И все вы живете сами по себе, ни с какими галактическими процессами не связаны. И