инструментов и вышли из здания.
Парфёнов за завтраком объявил, что собирается, как вчера и говорил, пойти с доктором к избушке, найти того охотника.
Но пока он находился в радиорубке. Что-то пытались они с Юрием передать на «большую землю». Вчера сигналы плохо передавались из-за помех, и следователь пытался сделать это снова. Доктор сказал, что будет ждать, и ушёл в свой кабинет.
Сергей первым делом завёл вверенную ему машину, кое-что подрегулировал. Всё было в порядке. Выйдя, решил немного прогуляться, чтобы стряхнуть остатки сна. Чоп неизменно следовал всюду за ним: тоже продолжал открывать для себя новое место.
Сергей подошёл к берегу за зданием. Встал у края, глядя на бескрайнее белое пространство, по которому ветер гонял вихрящиеся снежные клубы. Здесь берег круто, почти отвесно обрывался метров на двадцать. Был и более пологий спуск, по которому обитатели выходили к морю, но подальше. В самом его конце виднелась небольшая пристань, к которой причаливал теплоход в тёплое время года.
Внизу в отдалении, где-то в километре от станции, как вчера и говорила Варвара, валялись железные двухсотлитровые бочки – штук триста, не меньше. Да, за время существования станции немало сожжено солярки… Немного ближе, сквозь полупрозрачную пелену снегопада, на фоне снежной белизны маячили две фигуры в ярко-оранжевых куртках: начальник смены с помощником бурили лёд, чтобы произвести в морской воде какие-то измерения.
Жизнь на станции шла своим размеренным чередом, несмотря на зловещие события. Все будто и забыли о том, что случилось недавно.
Постояв немного, подышав обжигающим морозным воздухом, Сергей отправился на кухню – помогать Антонине Ивановне. Пока он чистил для обеда картошку, Чоп крутился рядом, выпрашивая у хозяйки чего-нибудь вкусное.
– Хороший у вас пёс, приветливый, – улыбнулась Антонина Ивановна, бросая ему кость с остатками мяса.
– Это да, он такой у меня, – согласился Сергей.
– Сергей Владиславович, я вас вот чего попрошу, – сказала хозяйка. – У нас мясо заканчивается. Надо бы в ледник сходить, принести килограммов пять говядины. Отрубить сможете?
– Не вопрос, – отозвался Сергей. – Уже иду.
– В кладовке топор возьмите. Если понадобится, там ещё есть пила. Да оденьтесь, так не ходите – холодно.
Сергей набросил бушлат, взял топор и вышел из здания. Отделение для хранения мяса зимой, или, как его называли обитатели станции, ледник, находился шагах в двадцати от здания. Двери закрывались снаружи только на щеколду – прятать провизию было тут не от кого.
Сергей отодвинул неподатливую на морозе задвижку и вошёл внутрь. По стенам помещения величиной с большую комнату тянулись в два ряда несколько грубо сколоченных деревянных полок. На полках лежали красно-коричневые мёрзлые костисто-мясные глыбы и здоровенные выпотрошенные рыбины по метру длиной – треска и зубатка. Ещё несколько частей от разделанных мясных туш были навалены в беспорядке в большом углублении прямо на бетонном полу в центре.