меч первым. Суд оправдал Конрада. Но де Брюс знал, что Гернот не осмелился бы действовать против его приказа: «Никогда не нападай ни на кого из Вильгельмисов, если тебя не прикрывает другой воин. Никогда не нападай ни на кого из Вильгельмисов при свидетелях. Никогда не нападай ни на кого из Вильгельмисов спереди».
Конрад Вильгельмис, этот жалкий тип, был трусом и не принял его вызов на поединок. Если бы он вступил в честный бой, то смог бы спасти свою семью. Наверное.
Оттмар де Брюс облизнулся. Он уже давно предвкушал особое наслаждение в ожидании расправы с Вильгельмисами. Он представлял, как будет забавляться с его дочерью Мелисандой. Все было готово. Вскоре эта чудесная девчушка – еще незрелая красотка – забьется в его руках.
Мелисанду одолевала скука.
«Вечером, на закате», – мысленно повторяла она.
Девочка вздохнула. Что ж, придется ждать еще много часов. Стояло лето, и солнце садилось поздно. Обычно Мелисанду это радовало, потому что она могла дольше оставаться на улице, играть, гулять в лесу, гоняться с луком за зайцами. Правда, до сих пор ей не удалось подстрелить ни одного. Эти зверьки были слишком быстрыми, а стрелы, точно зачарованные, летели мимо.
Рудгер всегда смеялся, когда она рассказывала ему о своих неудачах. Он способен был попасть в зайца с одного выстрела. И неудивительно. Он же тренировался по нескольку часов в день, пользовался каждым свободным моментом, когда ему не нужно было корпеть над книгами или помогать отцу. Рудгеру вообще хорошо жилось: приключения, путешествия… Он уже побывал во многих городах. Кельн. Трир. Лукка. Венеция. В последний раз они с отцом уехали на два месяца, в то время как Мелисанда, оставшаяся дома, должна была учиться шить и готовить. Рудгер уже был настоящим мужчиной. Он мог идти туда, куда ему хотелось, и делать то, что нравится, а Мелисанду всегда кто-то сопровождал.
В будущем она хотела стать столь же свободной, как и Рудгер. Впрочем, надо признать, ей жилось довольно неплохо. Вспомнить хотя бы Герит, дочь торговца специями Антониса. Бедняжка! Ей даже верхом не разрешали ездить, не говоря уже о стрельбе из лука. Ей приходилось целый день работать по дому, помогая матери. Будто она служанка какая-то.
От сильного толчка Мелисанда свалилась с сундука. Свернувшись калачиком на дне телеги, девочка потирала ушибленную руку. Беата стукнулась о бок телеги и застонала, схватившись за живот. Гертруда что-то пробормотала во сне.
Повозка остановилась.
Мелисанда услышала, как ругнулся отец.
– Вы что, с ума сошли? Не заметили выбоину? Хотите убить мою жену и ребенка? Следите за дорогой, а то вам придется искать другую работу!
Тент отодвинулся в сторону, и Конрад, забравшись в повозку, присел рядом с женой.
– Все в порядке, ангел мой?
Беата слабо улыбнулась.
– Тебе не стоит ругаться. И не называй меня ангелом. Лучше постарайся, чтобы мы поскорее приехали домой. Не хочу провести ночь в этой развалюхе.
В ответ Конрад осторожно опустил ладонь ей на живот.
– С