Август поставил мальчика на стол, внимательно рассмотрел его со всех сторон, словно анализируя под микроскопом некое любопытное существо, и задал ему пару банальных вопросов, в основном о Священном Писании. Михал Клеофас четко ответил на все вопросы к полному удовлетворению короля. Когда его спросили, кем он собирается стать, когда вырастет, Михал Клеофас без колебаний ответил: «Я хочу служить своей стране и своему королю, но я не хочу быть королем, так как люди говорят, что Ваше Величество очень несчастны». Немного ошеломленный король не нашелся, что ответить, но Михал Клеофас заметил и позднее записал в своих дневниках, что на глаза монарха навернулись слезы.
Между тем Барская конфедерация не собиралась уходить с авансцены и в октябре 1770 года, при попустительстве французов, односторонне объявила о свержении Станислава Августа с престола и образовании нового правительства. Это уже вышло за рамки терпения короля, которое и так было на исходе из-за возраставшего гнева Екатерины. Российская императрица снарядила армию во главе с молодым генералом Александром Суворовым и отправила ее на выручку монарху Речи Посполитой, которому ничего не оставалось делать, как приказать своим войскам присоединяться к русским.
Вторжение Екатерины в Речь Посполитую прикрывалось предлогом оказания «защиты». Угроза с запада имела другие цели: король Пруссии Фридрих самым бессовестным образом проявлял свои амбиции – завоевать страну, особенно ее северо-западную часть, называемую Великой Польшей, в центре которой, в Познани, поровну смешалось польское и немецкое население. Кроме того, этот регион разделял Восточную Пруссию и собственно Пруссию. Пока русские оказывали «защиту» на востоке, Фридрих видел перед собой две возможности: во-первых, ввести войска в регион, и во-вторых, привлечь на свою сторону австрийцев, предложив им урвать, с его благословения и с благословения русских, кусок Южной Польши на том основании, что Польша была неуправляемой и ее следовало спасать от самое себя. Кроме того, Малая Польша, где проживали и верховодили такие проавстрийски настроенные магнаты, как Залуские, находилась почти что на заднем дворе Австрии. Императрица Мария Терезия, немного поколебавшись, все же сделала выбор в пользу тех преимуществ, которые сулило ей расширение ее многонациональной империи. Станислав Август понял, что против него объединились три державы, поэтому, хотел он того или нет, часть территории Речи Посполитой будет аннексирована. Чтобы сохранить мир, он выбрал дипломатию, а не гражданскую войну, которой опасался больше всего. Самым подходящим переговорщиком в этой ситуации, по его мнению, был Андрей Огинский, поэтому король назначил его полномочным послом в Вене для надзора за мирной аннексией Австрией польских земель.
В начале 1772 года семейство Огинских, включая детей – Юзефу, Михала Клеофаса и, вероятно, их сводного брата Феликса Лубенского, – выехало из Варшавы и по 800-километровому, часто используемому мятежниками