не стремящимися ничего отхватить для себя, что стали способны замечать красоту этого мира. Иногда даже получившие приглашение на службу отказывались становиться чиновниками, предпочитая состариться в уединении среди рощ и источников. Разумеется, подобные поступки восхищали окружающих. Неудачная карьера заставляла размышлять о жизни, приводила людей к творчеству. Именно благодаря тому, что обстоятельства сложились так, а не иначе, в мире китайской литературы появилось множество великолепных произведений:
Ученый Чжунвэй
любил свой нищенский дом.
Вокруг его стен
разросся густой бурьян.
Укрывшись от глаз,
знакомство с людьми прервал.
Стихи сочинять
с искусством редким стал.
– Знаешь, русский иконописец Андрей Рублев, хоть и был монахом, а не отшельником, прежде? чем написал икону «Троица», год не разговаривал. Может быть, верил, что со словами утекает энергия, хотя, говорят, что сам себя наказал за какой-то грех. Все душевные процессы настолько тонки, что трудно заметить их течение, разобраться в них, но именно из таких невидимых потоков непрестанно плетется полотно жизни. Ты тоже, если не поступишь в магистратуру в Пекине, будешь писать иероглифы и стихи где-то далеко от цивилизации и станешь впоследствии знаменитым?
– Я не хочу быть знаменитым, я хочу быть с тобой, хочу заниматься своим искусством. Я обязательно поступлю, мы переедем в Пекин, на выходных будем гулять по паркам, любоваться древней китайской архитектурой, а в медовый месяц поедем в Дуньхуан19 любоваться фресками пещер Могао. Мои родители должны гордиться мной, и пусть соседи и родственники завидуют.
– Неужели тобой движут амбиции и стремление доказать что-то соседям?! Никогда не замечала этого в тебе…
Да ладно! А я вот сразу это заприметил. Любовь слепа, моя дорогая. Но это твое чувство, разве оно любовь?
– Основа мужчины – в борьбе, в обустройстве жизни. Женщина рядом с таким мужчиной должна терпеть трудности, поддерживать его. К тому же, я всего лишь хочу, чтобы наше положение в городе улучшилось. Папе и маме туго раньше приходилось, я никому не рассказывал историю нашей семьи, но ты и представить не можешь, насколько все было трагично.
– Я помню только, что ты говорил что-то про дядю.
– Да, все из-за него. Имущество деда по завещанию должно было перейти старшему мальчику во всей нашей семье. У дяди родились девочки, все прекрасно понимали, что я – единственный наследник, а в Китае, как ты знаешь, дядя не мог до бесконечности пытаться родить мальчика в связи с государственной политикой контроля рождаемости. В деревнях и маленьких городах программа «один ребенок в семье» и без того обходится со всех сторон. Дяде ничего не оставалось, как убить меня и Вансю, моего брата.
– Не может быть, ты серьезно?
– Да, к сожалению. Однажды во время какого-то