кто угодно, но интуиция шепнула учителю – едут те, кого он ждет.
Минута – и Павел увидел серый «Фольксваген». Павел засуетился, делая вид, что разворачивает пакет и направляется к магазину. Машина остановилась, из нее медленно выбрались мужчина и женщина, на заднем сидении остались мальчик и девочка. Это была семья с темными волосами. Дима и Джина?
Пара скрылась внутри. Павел, прежде чем войти следом, глянул на детей. Мальчик и девочка – Дема и Дина – сидели, не двигаясь, и смотрели перед собой. Неужели они настолько послушны, что даже не вылезут из этой душегубки, в которую наверняка превратилась машина?
В магазине сегодня работала продавщица пенсионного возраста – Григорьевна. У ее молодой напарницы – Светы – был выходной. Павел поздоровался с ней, покосился на Диму и Джину, которые уже выбирали на полке продукты, загружая тележку, и тут заметил то, что должен был заметить еще на улице.
Дима и Джина были одеты, как и три недели назад – в джинсы и свитера. Конечно, это могло быть совпадением, что сегодня они выбрали ту же одежду, что и в день переезда, они не обязательно не переодевались целых три недели, но дело было ни в этом. В их одежде было жарко даже в тот вечер начала июля, но тогда это объяснялось долгой дорогой. Сегодня в таких свитерах они должны были бы истекать потом, но Павел ничего этого не заметил.
Даже объяснение, что они, быть может, переболели ангиной и теперь опасались рецидива, одевшись так тепло, показалось Павлу фальшивым.
Дима и Джина вели себя так, словно ездили в этот магазин за продуктами уже сотню лет. Ни какой-то неловкости, ни любопытства, лица ничего не выражают, движения механические.
Павел хоть и затягивал с покупкой, все-таки подошел к кассе раньше семейной пары. Он взял баночку майонеза и пакетик чипсов, чтобы что-то взять – покупка не была ему нужна. Он встретился взглядом с продавщицей и вдруг догадался, что она испытывает неприязнь к семейной паре и, возможно, чувствует себя неловко, когда они приезжают. Неудивительно. Насколько Павел знал Григорьевну, она, скорее всего, встретила новых жителей благожелательно, пыталась пообщаться, изливая свою природную разговорчивость, но после того, как те повели себя с ней, наверняка обиделась.
– Как поживаете? – спросил Павел продавщицу.
– Спасибо, Паша. Нормально.
Григорьевна выбила цену, Павел расплатился. Надо было уходить, но он медлил.
– Жарковато сегодня.
– Да, – Григорьевна кивнула.
Они замолчали. Было слышно шуршание пакетов Димы и Джины, и жужжание мухи, бьющейся о стекло. Григорьевна покосилась на семейную пару, и Павел подумал, что она хотела бы поговорить с ним о новых жителях, но, конечно, не в их присутствии. И еще он понял, что продавщица догадалась об истинной причине его прихода, но это вряд ли ее удивило: за последние две недели в ее магазине в эти послеполуденные часы наверняка побывало немало народу.
– Я… пошел, – сказал Павел.
– Угу, – женщина по-прежнему косилась на чету. – Спасибо