витали вокруг новых жителей Велича.
Сегодня он не пошел на прогулку – почему-то не возникло желания. Его уже начинало беспокоить собственное наваждение. В последние дни каждая прогулка завершалась продолжительным наблюдением за домами на пустыре. Павел даже достал с чердака старый отцовский бинокль: вдруг он что-то рассмотрит в окнах?
На веранду вышла мать и рассказала о беременности Джины. В ее голосе не было удивления, скорее энтузиазм женщины, понимающей, что беременность – это всегда благо.
Сначала это показалось Павлу мелочью в сравнение с последней новостью, что семьи почему-то перестали покупать в Величе продукты. Но потом Павел даже привстал из кресло-качалки. Он вспомнил, что всего две недели назад видел Джину, и она была без «живота»!
Он покачал головой.
– Этот Федорович, наверное, был здорово датый.
В эту ночь Павел долго не мог заснуть.
Павел вышел из магазина к старому отцовскому мопеду, вытер рукавом рубахи вспотевший лоб, тихо выругался.
И что он здесь делает?
Сейчас Велич стал чем-то далеким, хотя до него было всего двадцать километров. Правда, мопед казался ненадежным средством, чтобы спокойно преодолеть это расстояние.
Что же он хочет здесь найти? Вот уж действительно – человек сам создает себе проблемы. Павел вспомнил про Дон Кихота и понял, что между ними сейчас много общего. В каком-то смысле Павел уже второй день сражается с ветряными мельницами.
Вместо того чтобы нормально провести выходные: убрать в доме, позагорать на заднем дворе, вечером потренироваться и посмотреть какой-нибудь фильм, он играет в частного детектива. Вчера он посетил три деревеньки, ближайшие к Величу, сегодня – еще две. В каждой из них он ненавязчиво заговаривал с продавщицами продуктовых магазинов, пытаясь узнать, приезжает ли к ним кто-то похожий на новых жителей Велича.
Как и всем людям, хозяевам ветхих домов на пустыре необходимо покупать продукты. Конечно, объяснений, почему семьи перестали закупаться в Величе, могло быть множество. Они могли поссориться с кем-то из продавщиц, они могли даже делать заказы на дом, вызывая кого-нибудь извне, пусть это и выглядело ненужным расточительством. Причин могло быть масса, и кажется, какое дело до этого Павлу?
И все-таки он не вытерпел. Понимая, что подобные поиски вряд ли к чему-то приведут, Павел подготовил с вечера отцовский мопед и утром в субботу сходил в продуктовый магазин, где убедился, что семьи действительно давно не приезжали туда. Если они могли закупаться в двадцати километрах от поселка, они могли выезжать и за тридцать километров, но Павел решил проверить хотя бы ближние деревеньки.
Мопед кашлял и задыхался, как обреченный больной, и Павел перемещался из деревни в деревню медленно. Вчера он ограничился тремя точками, но ничего не обнаружил. Сегодня он снова потерпел неудачу, осознав, что рассчитывал узнать хоть что-то.
Теперь он еще сильней хотел узнать: где семьи покупают продукты?
Но выбора не было – Павел не мог объехать всю область, задавая одни и те же