Ярослав Полуэктов

А слона-то я приметилъ! или Фуй-Шуй. трилогия: RETRO EKTOF / ЧОКНУТЫЕ РУССКИЕ


Скачать книгу

свадебной пищи воробьи, не говоря уж про пшено, не годятся. Харч этот – не вкуснее плинтуса – так они рассуждают.

      – Чик—чирик, клек—клек! Ах, какие же тут разные жильцы имеются: на любую доброту!

      – Р—р—р, гав!

      Встопорщились мохнатые уши. Выглянули из будки проснувшиеся по очереди Бублик и Балбес, пораззявили пасти, встряхнулись, лениво повиляли хвостами. Сделали по паре шагов. Понюхали дно плошки с ледяными остатками борща, помацали носами смерзшиеся в нем крест—накрест кости, попробовали на зуб: не «прокотит». Глянули на шумное птичье торжище2. Опять лаконично: – Гав, гав. – И снова забились внутрь, грея друг друга вздрагивающими телами: «И то и то – не еда. Одно название».

      Зябко и некрасиво кругом.

      Неприветливо осенью детское учебное заведение. Зол на опаздывающих молокососов красноносый сторож.

      Никто не помогает в ускорении передвижения джорским ученикам, засунутым на предместные кулички.

      «И нет у Шекспира ни дрожек, ни конки,

      прям, ять, как у вас, в перемаранной Джорке».

      Вильям III—й.

(Четвертое Путешествие Шекспира в Сибирь)

      Тем не менее опоздания и следующее за ним доблестное стучание в классную дверь учителями народной гимназии не приветствуются. Лучше пересидеть на ступенях весь детский академический час, копаясь в ноздрях и ища в них изумруды.

      Славнее переболтать с дядей Проклом о несправедливостя и новостях в человечестве, чем норовить ворваться бандитом на урок, скользнуть в парту, чтобы согреть свою задницу соседской.

      – Что сказали, какую букву терзают? – А, знаю. – Ну и знай себе. – Зря пришел. – Так иди назад. – А я Фенимора вчера… – Нишкни, не мешай.

      – Полиевктов!

      Попался. Воробьи нагадали.

      – Я!

      Ты не в армии. Повторяй: «Аарбуз, бэбрюква, вэвишня…»

      Повторил.

      Только отвернулся учитель, скороговоркой для задней парты: «А я вишен летом целую тарелку…»

      – Полиевктов! Дальше.

      – Гэгруша… и тихо: «Висит груша, нельзя скушать…»

      – Отвали!

      – А я брюквы…

      – Полиевктов! Не отвлекайтесь.

      – Дэ – дыня, е – ель… – а я вчера Матроску ка—а—к…

      – Михало! Тьфу, Полиевктов! Продолжайте алфавит.

      – Жэжуравлина, зэземляника…

      – Сядь пока, балбес.

      – Фу, жуть.

      – Ай!

      – В чем дело?

      – Кнопка.

      – Бэмс, бэмс! – соседу по башке.

      …Могли бы французский учить! Михейша давно уже читает газеты и слегка брешет по—французски. Ему эта русская азбука с начала нуля не интересна. Ему бы сразу в четвертый класс!

      На каждую третью задержку пишется письменный выговор. А тихое проскальзывание имеет хоть масенький, но все равно шанс остаться не отмеченным в журнале.

      Михейша живет неподалеку от школы: всего—то в пятидесяти