не слышала, что я обещал благополучно доставить тебя до дома? Думаешь, я разрешу тебе сесть за руль в таком состоянии? – голос был негодующим.
– При чем тут состояние? А как же мой пикап? – расстроилась я.
– Попрошу Элис пригнать его после уроков. – Он потянул меня к своей машине, схватив за куртку. Пришлось перебирать ногами, чтобы не рухнуть навзничь. Если бы я упала, он, наверное, потащил бы меня волоком.
– Пусти! – требовала я, но он не слушал. Так и пришлось тащиться за ним, спотыкаясь, до самого «вольво». Только тогда он наконец отпустил меня, и я наткнулась на пассажирскую дверцу.
– Какая наглость! – буркнула я.
– Открыто, – только и ответил он и сел за руль.
– Я вполне способна сама доехать до дома!
Возмущаясь, я стояла возле машины. Дождь усилился, капюшон я не надела, и теперь вода с волос стекала мне за шиворот.
Нажатием кнопки он опустил стекло и наклонился ко мне через сиденье.
– Садись в машину, Белла.
Я не ответила, мысленно прикидывая, успею ли добежать до пикапа, прежде чем он меня догонит.
– Обратно приволоку, – пригрозил он, разгадав мой план.
Я попыталась с достоинством сесть в машину. Но попытку вряд ли можно назвать успешной: я больше напоминала мокрую кошку, а ботинки противно скрипели.
– В этом нет никакой необходимости, – сухо обронила я.
Эдвард не ответил: нажимал кнопки, включал печку, приглушал музыку. Пока он выезжал со стоянки, я решила в отместку поиграть с ним в молчанку и даже заранее надула губы, но тут услышала знакомую мелодию, и любопытство заставило меня передумать.
– «Лунный свет»?
– Ты знаешь Дебюсси? – он тоже удивился.
– Немного. Мама часто включает дома классическую музыку.
– Это одна из моих любимых пьес, – задумчиво сказал он.
Я слушала музыку, расслабившись на светло-сером кожаном сиденье. Дождь превратил пейзаж за окном в скопление серо-зеленых клякс. Мы ехали очень быстро, но машина неслась так плавно и ровно, что я почти не чувствовала скорости.
– Расскажи о своей матери, – вдруг сказал Эдвард.
Я повернула голову и увидела, что он с любопытством разглядывает меня.
– Внешне мы похожи, только она красивее, – объяснила я, и он вскинул брови. – Во мне слишком много от Чарли. Мама смелая, общительная, не то что я. Легкомысленная, немного эксцентричная, любит кулинарные эксперименты, правда, предугадать исход этих экспериментов практически невозможно. Мы с ней лучшие подруги, – я умолкла, вдруг осознав, что соскучилась по маме.
– Сколько тебе лет, Белла? – он был чем-то расстроен.
Машина остановилась, и я обнаружила, что мы уже возле дома Чарли. Дождь лил стеной, так что здание едва просматривалось. Казалось, машина погрузилась под воду.
– Семнадцать, – чуть смутилась я.
– На семнадцать ты не выглядишь.
Он словно в чем-то упрекал меня, и я рассмеялась.
– Ты что? – в нем снова проснулось любопытство.
– Мама вечно твердит, что я