выстрела. И орущий в голос Сопеля рухнул на пол в квартире Готманова.
Потоцкий шарахнулся от него не хуже, чем в первый раз. Надя, сидевшая на диване рядом с Готмановым, вскочила. Ушибленный и потрясенный Сопеля корчился на полу.
Придя в себя, он со странным чувством посмотрел в сторону дивана, вспоминая казавшийся теперь очень далеким разговор в программе. Вроде, тот же человек, и не тот. Куда это он его потащил, сволочь? Двор какой-то…
– Стоп! – произнес он вслух. – Стоп!..
– Ты это о чем? – осторожно спросил Потоцкий.
Сопеля снова тёр лоб. Он вдруг вспомнил, что насторожило его там, в программе. Он пытался вывести Готманова, перенеся внимание на реальную комнату, и тот потускнел… Что-то в этом было не так. На первый взгляд, все нормально. Но…
– Знаешь, что? – спросил он Потоцкого.
– Нет, – ответил тот честным голосом.
– Это мог быть и не Готманов.
Потоцкий смотрел на него во все глаза.
– Это мог быть не Готманов, – продолжал Сопеля. – Проверить я не могу, но чую, что это так. Если программа сделала того стрелка…
– Какого? – перебил Потоцкий.
– А я не говорил тебе разве?.. Ну… потом. Но это мог быть не Готманов. Просто муляж. Я ведь им назвался, Готмановым. А потом тетей. Значит, стрелять меня нельзя. Нелогично. Вот программа мне и выставила такого…
– Ты чего… повредился там? – Потоцкий пристально на него смотрел. – Слышь, Сопеля. Хватит. Не лезь туда больше.
– Подожди… Ты понимаешь?.. Ведь Готманов теперь неизвестно где. Понимаешь?.. Если это был не он… То где же он?
– Давай не будем самодеятельность дальше… – пытался гнуть свое Потоцкий, но Сопеля его не слушал.
– Ты помнишь… Есть такая игра, ходилка-стрелялка, старая. «Причал» называется. Я ему такую тоже в компьютер запустил. У нас там был тайник… ну, вспомнил?
– Допустим, – согласился Потоцкий настороженно. Когда они с Сопелей начинали сотрудничать, у них и впрямь был в этой программе тайный карман, где они хранили информацию не для посторонних. Никто не догадался бы там искать.
– Вот туда его надо заманить. Только так. А как еще? Иначе его не найти. Нет способа. Только вызвать. Пусть сам придет.
Он подумал и добавил:
– Точно. Только так. Пусть придет сам.
– Ты только в кресло садись. Чтоб не падать в следующий раз, – сказал Потоцкий. И, встретив яростный взгляд Сопели, объяснил: – Ну ведь не мне же туда идти. Я вообще против этого.
– По очереди ходить будем, – заявил Сопеля.
Он знал, что пойдет сам. Не потому, что хотел, нет, просто чувствовал ответственность за свою программу и за Готманова. Толстый рассудительный Грэг сейчас раздражал его. И вообще все раздражало. Он понял, как сильно тянет к себе Игра людей, и огорчился из-за этого. Эйфория, все интересно, нет усталости и беспокойства – как тут не попасться. Ну, конечно, пока не влипнешь во что-нибудь. Хотя, кто сам готов обманываться,