хочу лоскут за лоскутом сдирать с этого наглеца кожу и поджаривать его кровоточащее мясо на медленном огне!
Когда магистр, наконец, остался в Звёздном зале один, он посмотрел на ярко-красный камень серебряного перстня, который он теперь постоянно носил на указательном пальце правой руки и слегка потёр его. Он сейчас вспомнил о хозяине этого перстня, и тот не заставил себя долго ждать. В кресле, рядом с его рабочим столом появился уже хорошо знакомый ему гость: черноглазый, черноволосый, в чёрном одеянии и в такой же чёрной шляпе с широкими полями, которая скрывала от собеседника его глаза. Гость никогда не снимал её ни перед кем, кроме того, кто его создал. Поэтому магистр ничего не мог сказать о внешности своего визави. Он одновременно и боялся его, и тянулся к нему. Ему было страшно произносить истинное имя своего гостя, даже самому себе. Он вздрогнул от его раскатистого, рычащего голоса, раздающегося одновременно со всех сторон огромного зала.
– Я возлагал на тебя надежды, магистр, а у тебя вновь затруднения, – усмехнулся гость в чёрном.
– Хочу спросить у тебя совета, или, если это возможно, то лучше – помощи, – произнёс магистр, пытаясь подавить в своём голосе непроизвольно проявляющуюся заискивающую интонацию.
– Ты хочешь поймать того, кого тебе поймать не суждено по определению? – рассмеялся гость.
– Почему это не суждено? – непроизвольно удивился фон Плеттенберг.
– Потому, что ты пытаешься поймать того, кто тебе в любой момент может подставляет лишь свою тень, а ты будешь уверен, что его тень и есть он сам. Ты можешь гоняться за его тенью вечно, хотя вечность – это уже не для тебя, ибо ты смертен, магистр, а он, как тебе это не прискорбно, – нет!
– Не понял тебя! Ты видно смеёшься надо мной!
– И не думал смеяться!
– Тогда объясни мне, что ты имеешь ввиду? Ты хочешь сказать, что я смертен – в отличии от этого язычника. Ты хочешь меня убедить в том, что он бессмертен? Я правильно тебя понял? – в голосе магистра появились обиженно-истеричные нотки.
– Ну, как тебе это попроще объяснить? Ты пытаешься поймать живое пламя, порождённое жаждой мести. Всё, к чему хоть слегка прикоснётся это пламя, будет уничтожено и тебе никогда не остановить этого процесса. Тебе такое просто не под силу! Ты лишь смертный человек, и пытаешься тягаться с силами, природу которых ты не понимаешь, но потешить своё самолюбие ты, конечно, можешь.
– Но ведь любое пламя можно погасить? – осторожно заметил магистр.
– Да, можно, но в том случае, если пламя ещё только в зародыше: маленькое, слабое и трепетное, а ты опоздал, ты упустил время и теперь, твой враг сродни разросшемуся лесному пожару. Тебе с ним не совладать. Это, как пытаться одолеть ураганный, карающий пожар, ниспосланный на Землю Создателем! Ты можешь попытаться лишь убежать и спрятаться от него, но погасить его тебе