чучело замшелое… – потащил парень булатную сталь из ножен. – Видишь, какая у меня сабелька особенная? По долу молитва вытравлена! Как раз, чтоб всякую нечисть сподручнее убивать было! Ну-ка, посторонись, идолище поганое, а то искрошу в щепу!
– Это да… Похоже, твоя взяла, казак… Знатное оружие, – с одного взгляда оценил заговоренный клинок лесной хозяин и со вздохом опустил дубину. – Дорогого стоит… Небось целую пригоршню золота отвалил?
– Не покупная она… Наследство… – объяснил с гордостью и грустью в голосе Куница. – Сабля, люлька, да седло… Отец мой в бою погиб, а эти вещи – все, что его товарищи домой привезли… Потому и сберег до сего дня, хоть как ни прижимала нужда. Ну, да ничего, теперь-то мы с бабулей – по-людски заживем. Если предания не брешут, цветок папоротника на зарытый в земле клад указать может? Да, нежить лохматая? Верно, говорю?
– Того не ведаю, – равнодушно пожал здоровенными плечищами леший. – Мне, как ты сам понимаешь, в лесу, все ваши людские цацки, совершенно без надобности. Но, все же, лучше б ты его не трогал, парень. Право слово… Добром прошу. А коли и в самом деле так нужда присела – заходи в гости, как-нибудь в другой раз. Обсудим… Сослужишь кой-какую службу лесу, а я – оплачу труды достойно. Для человеческих рук и ума завсегда работенка найдется.
И было в его голосе столько непритворной грусти, что парень, уже потянувшийся к заветному огоньку, даже руку отдернул и отступил назад.
– Да что тебе, цветов в лесу мало? – произнес Тарас слегка удивленно. – Одним больше, одним меньше. Сам же сказал: вам сокровище без надобности. А мне – хозяйство из нужды поднимать надо. Совсем уже захирело…
Куница подумал немного и прибавил, будто именно эта причина могла все объяснить наилучшим образом.
– Я жениться хочу, понимаешь, леший?.. А Ицхак лучше собственными руками убьет Ривку, нежели выдаст родную дочь замуж за такого бедняка, как я… Вот, разбогатею – тогда другое дело. Сразу завидным женихом заделаюсь. Так что, извини, лесной хозяин, но никак я не могу от своего счастья отступиться. Особенно теперь, коль уж мне такой случай подвернулся. Кто знает, выдастся ли в другой раз? Батька сказывал: судьба ветрена, как… Тем более, сами виноваты! – Тарас обрадовался вовремя пришедшей мысли. – Я к вам в гости не напрашивался… А что до твоего предложения, то умные люди учили – с нежитью не заключать никаких уговоров. Себе дороже встанет!
– Да, нескладно вышло, – шумно почесал густые заросли мха на лице леший. – Кто ж мог знать, что ты с любовным наваждением сумеешь справиться? Красные сапожки летавиц не одному голову заморочили. Попадались мужчины и постарше тебя, и покрепче духом. А ты – вона, устоял. Впредь нам наука будет – с влюбленными не связываться.
– Тем более, награду заслужил, – усмехнулся Тарас, делая еще один шаг вперед – ближе к цветку.
– Постой, казак, послушай, чего скажу… – вновь остановил его настырный лешак. – Что ж вы люди за племя такое? Где не поселитесь, обязательно все загадить