мы с Беном и Адель были очень близки. Бен сказал, что, если я решусь на поиски этих детей, мне следует обратиться к вам с Лиамом. Он сказал, что вы отлично умеете слушать, и если кому и по плечу эта задача, то только вам. Он постоянно вспоминал вас, Кэтрин, какая вы терпеливая и понимающая…
– Я польщена, спасибо. Бен тоже занял особое место в моей жизни.
– Где вы в последний раз видели этих детей? – поинтересовался Лиам.
– К сожалению, не могу назвать вам точное место. И даже название городка. Я знаю только приблизительно район – по крайней мере каким он был в 1943 году. И то лишь в общих чертах. Возможно, если бы я вернулась на то место… Сомневаюсь, что даже тогда смогла бы точно указать местность.
Лиам покачал головой:
– Должен быть честен с вами, Лена. Не знаю, смогу ли вообще вам помочь. Я умею находить людей, но мне нужна отправная точка. – Он принялся загибать пальцы. – Во-первых, мы не знаем их имен. Во-вторых, мы не знаем, где они живут. Мы не знаем, где их видели в последний раз. Мы не знаем, как они сейчас выглядят. Нам неизвестно, живы ли они до сих пор. Боюсь, вы выбросите свои деньги на ветер.
Лена оставалась непреклонной. Решительно настроенной.
– Мы обязательно их найдем. Я точно знаю. С вашей помощью. – Она утвердительно кивнула. – Мы их найдем.
– Возможно, нам поможет, если вы расскажете о Каролине. И почему вы так хотите отыскать ее детей. Вполне вероятно, что по прошествии стольких лет у них все сложилось хорошо и они не нуждаются в вашей помощи.
– Дело не в помощи. Они должны кое-что узнать. Я обязана им рассказать.
Кэтрин подняла ручку:
– Что ж, в таком случае я тоже должна кое-что узнать, прежде чем согласиться заниматься этим делом. Я не возьму у вас деньги, если не буду уверена, что мы с Лиамом сможем хоть чем-то помочь.
– Поняла и полностью согласна.
– Отлично, тогда начнем. Расскажите о Каролине. Все, что знаете.
– И вы будете слушать? Внимательно?
Кэтрин улыбнулась:
– Обещаю.
– Спасибо. Спасибо большое. – Она сделала глоток кофе, скрестила ноги, одернула юбку и начала свой рассказ.
– Мы познакомились с Каролиной в тот день, когда она прикатила моего брата из школы…
Кэтрин нахмурилась:
– Прикатила?
– Моему брату было семь, и он передвигался в инвалидной коляске. Когда Милошу было четыре, его скрутил полиомиелит. Отец отвез его к доктору в Краков, который наблюдал за ним днем и ночью. Тогда, в тридцатые годы, то, что Милошу удалось победить болезнь, было почти чудом. Но в результате ноги остались парализованными, ходить он не мог. Брат стал инвалидом, но это ничуть не преуменьшало его достоинств. Он не мог играть на улице с другими мальчишками, но музы наделили его иными талантами – к музыке, живописи, поэзии.
– В семь лет?
– Именно так. Он мог бы восхитить вас своими талантами. Милош изумительно играл на скрипке. К сожалению, вам никогда не доведется услышать, как он играет. Или увидеть, как он рисует. Или как декламирует стихи. И это в семь лет. Милош заразил