type="note">[24], если бы та была больше похожа на Николь Кидман. На вид ей было лет сорок. Чистая гладкая кожа. Светлые волосы достигали плеч и образовывали так называемую прическу пажа. В зависимости от освещения дрожащего света свечей ее глаза казались то голубыми, то зелеными, то серебристо-серыми.
Слегка хрипловатым, но одновременно мелодичным голосом женщина произнесла:
– Я Калида Баттерфляй. Добро пожаловать в первый день твоей новой жизни!
Хотя ее родители придерживались более традиционных взглядов, чем они сами думали, хотя любимая ими субкультура серфингистов, имея определенное сходство с субкультурой лесбиянок, не выказывает особого терпения по отношению к любви между двумя женщинами или мужчинами, у Биби вдруг мелькнула мысль, что этот подарок рискует стать ее первым лесбийским экспериментом.
Но, конечно, все случилось по-другому. Она вот-вот должна была узнать, почему излечена от рака мозга.
II. Девушка с миссией, девушка в бегах
Калида Баттерфляй принесла с собой раскладывающийся массажный столик, а также небольшой плоский чемоданчик из кожи страуса. Чемоданчик имел два отделения и открывался с двух сторон. В одном отделении хранились лосьоны, маслá и прочие вещи, имеющие отношение к массажу. Во втором, как заявила женщина, было то, что понадобится после, но пока она не расслабит напряженные мышцы Биби, и словом об этом не обмолвится.
– Если ты будешь думать о том, что последует за массажем, ты не расслабишься, – заявила Калида.
– Если я буду гадать, что же будет дальше и почему столько таинственности, я ни за что не расслаблюсь, – возразила Биби.
– Ты писательница, а писатели – настоящие диктаторы. Писатели привыкли повелевать своими персонажами и заставлять их делать то, что нужно для развития сюжета.
– Ты ошибаешься. Писатели так не делают.
– Вот и хорошо. Со мной поступать подобным образом не следует, – снимая свои браслеты и кольца, сказала Калида. – А теперь ложись и будь хорошей девочкой.
Обвернув грудь полотенцем, в одних трусиках, Биби делала то, что ей говорили. Замешательство быстро улеглось благодаря несколько грубоватой, но успокоительной манере общения, которую избрала для себя Калида. А вот беспокойство никак отступать не хотело, и Биби не могла понять причины своего душевного состояния. Не исключено, что это остаточное действие испуга, вызванного раком, призрак беспокойства, которое больше не тревожит ее.
В столике было вырезано отверстие для лица. Биби смотрела на ковер, расстеленный в гостиной, и мерцающие, словно на воде, отражения свечного света.
– Это ты принесла все эти свечи и розы? – спросила Биби, лежавшая в ожидании массажа.
– Святые небеса! Нет. Твои родители попросили меня, чтобы я заказала через доставку. За два часа я все уладила.
– Как тебе удалось?
– Есть связи, но это конфиденциальная информация.