вдовцом, хотя у них с Эммой и были хорошие отношения. И как несправедливо, что этот шорох не позволил Альруне рассказать о самом сокровенном, а теперь подходящий момент был уже упущен!
– Мне так жаль, – прошептала она. – Я не о том, что Рауль несчастлив в браке… Жаль, что с тобой такое случилось.
– Не жалей. – Герцог махнул рукой. – Ты стараешься приободрить меня, отвлечь. И нет твоей вины в том, что я несчастлив. Напротив, ты…
Ричард осекся. И хотя в кустах уже перестали шуршать, дальше они не поехали.
– Да?
– Ты так добра ко мне, – пробормотал он. – И я так люблю тебя…
Ее мир остановился.
– Люблю тебя как сестру…
Ее мир пошатнулся.
«Я тоже люблю тебя, – подумала она. – Я всегда любила тебя, еще ребенком, я выросла с этой любовью, и она изменилась. Это больше не любовь сестры к брату».
Альруна улыбнулась, но на глазах у нее выступили слезы. Ричард не заметил этого – он уже пришпорил коня.
Когда они отправились в обратный путь, Альруна все еще улыбалась. Она улыбалась, потому что Ричард был рядом, и девушка не хотела показывать ему, насколько ее задели его слова. Ее улыбка стала еще шире, когда она увидела мать, ждущую их во дворе. Альруна не желала показывать, сколько в ней боли, как отчаянно бьется сердце в ее груди.
Ричарда можно было обмануть, Матильду нет.
Едва Альруна отдала свою лошадь конюху, а герцог удалился в башню, Матильда увлекла дочь за собой. Девушка повиновалась.
– Похоже, герцогу стало немного легче, – отметила Матильда.
Альруна кивнула.
– А вот ты, напротив, загрустила.
Мать обняла ее за плечи, но девушка упрямо высвободилась.
– Почему вы все думаете, что я тоскую по Эмме? Мы с ней никогда не были близки!
Альруна еще ни разу не выходила из себя, но мать не была удивлена ее поведением.
– Ты не тоскуешь по Эмме, – тихо сказала Матильда. – И я это прекрасно понимаю. Твоя грусть – не из-за смерти… а из-за любви.
Альруна не знала, что ей ответить на это. Как она может обманывать мать? Матильда была так умна, жизнь ее не пощадила, но женщина выдержала все испытания, стала только сильнее. Так что же ей сказать? А вот Альруна, похоже, не могла принять свое испытание.
– Я любила его, сколько себя помню, – прошептала она.
Матильда задумчиво кивнула.
– Понимаешь, это-то меня и тревожит. Ты всегда его любила.
Альруна удивленно уставилась на нее.
– И что это значит? – резко осведомилась она, из упрямства стараясь скрыть свое смятение.
– Что ты не должна оказаться просто веточкой на его могучем древе жизни, иначе ты зачахнешь.
– То есть ты не думаешь, что он мог бы тоже полюбить меня?
Матильда вздохнула.
– Возможно, он действительно скорбел по Эмме, но это чувство не было столь уж глубоким. Проблема не в том, что он не может полюбить тебя. Проблема в том, что он любит слишком многих.
Альруна промолчала. Ей хотелось