была внутри, привлечь к себе внимание, сделаться нужным, хотя бы лишь и для наказания.
Время шло, Николай рос, а вместе с ним росла и душевная пустота внутри. И чтобы заполнить ее, приходилось идти на все более отчаянные поступки. Так, едва выйдя из детдома, Николай чуть не угодил, как и пророчили ему, за решетку. Благо государство проявило снисхождение к сироте и отправило его не в тюрьму, а в армию, где признали, что парень, в общем-то, толковый, усердный, реакция отличная, физика на уровне. Короче, хороший солдат. Криминальный проступок его списали на трудное детство и постарались забыть. Так оказался Николай… Впрочем, где служил и чем занимался в армии, на эту тему он никогда не распространялся. Обмолвился лишь раз, что в спецназ не попал – тесты завалил, дескать, склонен к чрезмерной агрессии. В общем, не вышло из него сверхсрочника – дембельнули. Может быть зря – на гражданке он так и не освоился. В первые же полгода пребывания на воле получил Николай условку. «За правду» – как считал он сам: пытался защитить соседа, деда Федора, инвалида войны, от издевательств со стороны какого-то молокососа. Да перестарался – молокосос оказался в больнице с тяжкими телесными.
– Ну, условка это знаешь, чего такое? – Деснин разговорился настолько, что даже не заметил, как перешел на ты. – Это как в игре компьютерной – все жизни потерял, одна осталась. И вот играй дальше как хочешь. Одно неверное движение, и ты проиграл, – Деснин налил себе еще водки и продолжал. – Обычно заваливаешься на какой-нибудь ерунде. Ну вот, как в игре – так и тут. А Колян этот как раз запил. Обидно как-то стало: за правду – условку вкатили. Ну, в общем, нарвался он как-то на одних по пьяни. Тут, как назло, менты подкатили. Ну кореш и на ментов попер. Говорят, одного чуть ли не совсем ухайдакал. Это у него с армии еще. Немного «того» – сдвиг по фазе бывает. Испытывали на них… а, не важно, – при этих словах Деснин машинально провел рукой по шраму. – В общем, сел. Сидел под Москвой. Дали ему там наводку на одного блатаря, кликуха у него «Аббат». Ну кореш, как вышел – сразу к нему. Не стал мыкаться после ходки, как многие.
Нашел он Аббата этого. Хм! Понравилось тому очень, что кореш мента чуть не замочил. Посмеялся он и над тем, как тот условку получил. Еще насчет армии все пытал, а потом сказал, что такие, как он, ему нужны. В общем, стал кореш у него типа охранника-телохранителя. Жил нормально, не жаловался. Да и Аббат этот попался какой-то правильный. Хотя на зоне о нем много чего рассказывали, но, по крайней мере, пока кореш у него работал, ничем таким тот вроде как не занимался. Повторять все любил: «Мое криминальное прошлое – в прошлом».
Колян уж подумал, что он совсем чистый, но однажды поручил Аббат ему слежку за одним Аптекарем. Был такой, на наркоте специализировался. Кореш только потом понял, что Аббат и эту сферу контролировал, а Аптекарь ему мешал, потому что и сам подсел – непредсказуемый стал. В общем, вышел в тираж. Но на людях они