за грехи в котёл.
– В твоих словах не человечность,
Скажу тебе поэт – садист!
И такта нет и бессердечность,
Работай в функции «радист»:
Всё, что ты можешь – передать,
А догонять умом не нужно,
Иначе в рыло могу дать
И будешь волком выть натужно.
И будешь как бирюк, изгоем,
Смотри, другим всё нипочём:
И то, что гоним «лохов» строем,
И то, что «шмайсер» за плечом.
Твоё же слово – к луне вой,
Соната полнолунной ночи,
Ты оду славы нам пропой,
Она тебе успех пророчит.
К чему призыв в твоих руладах?
В «аллах-акбаре» гуманизм,
Всех «серых», кто не при парадах
Вернуть опять в ваш коммунизм.
Где будут рады вам Гулаги
И будет волк тамбовский – брат,
Что все равны – то бредни саги;
Родным лишь станет русский мат.
Мы рангом выше, правим миром,
Верней всё ж, правит капитал:
Что есть бесценно – вырвем силой
И устраним тех, кто достал…
Ну, чё, писака, сделай вывод:
О чём писать и важно как,
Чтоб обеспечил полный привод,
Заправив темой полный бак…
– Ты для меня – не инквизитор,
Как тему вижу, так подам,
А, кто в суждениях провизор
Поймет читатель, знаю, сам.
І
Украдкой, ночью, озираясь,
По, им лишь видимой тропе,
Бирюк, оврагом пробираясь,
К бурлящей горной шёл реке.
Селенье помнил он, ограду,
Где пару лет тому назад
С приманкой сделали засаду,
Но он ушел, тащивши зад.
А год назад вот здесь попала
Подруга в «челюсти» – капкан…
Отгрызла лапу, но пропала,
Истекши кровью страшных ран.
Охоту помнит «по зеленке»,
Когда с «вертушек» лился «град»,
Израненный, скулил в воронке,
А рядом «подпевал» солдат.
Он был в крови, бреду, контужен —
Безусый парень молодой.
Забыт ты, стал уже не нужен?!
Сердечный маме, дорогой.
Когда «брат старший» отключался,
Покой волк яро охранял.
Он раны чистить принимался
И гнус всесущих отгонял.
Чуток окреп и, за добычей,
Лизнув парнишке нежно нос.
Тягался раньше с силой бычьей —
Сейчас на падаль только спрос.
Пуглива дичь, хотя охоты
«Сезон» открылся на людей.
Здесь нет окопов и пехоты —
Охота! Дичь же кто – злодей?!
Озлоблен зверь, вдвойне коварен,
Щетиною прикрыл оскал;
Джихадом череп затоварен —
Он притаился среди скал.
Припавши к бурному потоку,
Волк, жажду, фыркая, тушил;
Согнал раздумий поволоку —
Вечерню месяц отслужил.
Уйти, несолоно хлебавши,
В горах укрыться до зори?
Загнав себя,