он злой? Всё-таки отрицательный персонаж? – спросила Арина.
– А ты по-прежнему сомневаешься! – фыркнула Лариса.
– Да почему же злой? – баба Саша ненадолго задумалась. – Хотя… Это у нас всё просто, а там… Он же в лесу безвылазно. Там и хищники, и те, кто добыча… Вперемежку все. Со всеми надо общий язык найти.
– Он боится зверей? – удивилась Лариса.
– Да почему же боится? Хотя… Кто ж знает. Они книжек про свои взаимоотношения не пишут.
Ларисе не терпелось подвести итог.
– То есть, если говорить прямо, там злодеи и жертвы, а соседушко – и нашим, и вашим за копейку спляшем? Сегодня он добренький, а завтра – не в настроении он, видите ли, оказался – взял и погубил человека или целую экспедицию? Так?
– Я бы лучше стих написала. Когда настроение хоть вешайся, может получиться что-то даже великое, с умилительно печальными нотками мелодрамы и таким вот, как бы, привкусом…
– Э-э! – воззвала Лариса. – Думай, что говоришь, сестрища! У тебя брат мог погибнуть. Стих написать умилительный! Надо думать, как безопасность всеобщую обеспечить. Там идти всего ничего. Пруд, а вокруг река. А они заблудились! Оба двое в один раз!
– Да, будем думать с дедом, – сказала баба Саша и, сделав задумчивое лицо, посмотрела в направлении окна.
– Похоже, уже начала думать! – подавшись к Ларисе, прошептала Арина. – И что они надумают, тебе сказать? – Испуг, появившийся на лице Ларисы, свидетельствовал, что разъяснений не требуется. – Так что это тебе надо за языком следить, малышка.
– Будем думать, – повторила баба Саша, затем отодвинула чашку и поднялась. – На кухне прибрать! Если не наелись, грейте котлеты! Дед, кстати, с раффлезией просил помочь. Она тоже сегодня не в настроении.
Баба Саша направилась к выходу. Лариса устремила на Арину полный паники взгляд.
– Когда помочь себе ты можешь сам, зачем взывать с мольбою к небесам? – со значением произнесла Арина.
– Отвлеку! Заболтаю!
Лариса выскочила из-за стола, а затем и из комнаты.
Здоровый сон в полевых условиях
Роман проснулся и уставился в потолок. Потолок обыкновенный из обычных некрашеных досок. Да и зачем их красить, если по ним никто, кроме мух и комаров, не ходит? Не для мух же красить или покрывать лаком или морилкой эти доски, которые, благодаря разводам узоров, особенно в местах скопления расчленённых пилами сучков, и без того прекрасно смотрятся.
Правда, напоминают. Эти доски, стоглазо уставившиеся сейчас на него, напоминали Роману вчерашний лес, злой и подлый. Всегда у них были прекрасные отношения. Никогда лес не устраивал ему ничего подобного, принимал и провожал, как родного, порой даже вручая напоследок что-нибудь занятное, хотя бы картинку вроде дятла на дереве невысоко и при исполнении, пикирующего ястреба или перебегающего тропинку ёжа.
А вот вчера… Роман встряхнул головой, отгоняя неприятные воспоминания, и сел на кровати. За ночь и утро, которое, возможно, уже и прошло, он так и не разделся. Как завалился вчера в одежде