таксисты. Это «поезжайте за той машиной» и еще «это срочно».
– Вам придется пристегнуться, – посоветовал водитель и резко свернул в какой-то переулок.
Я почти ничего не помню из того головокружительного путешествия по извилистым лондонским улочкам. Мои мысли были слишком заняты Дэвидом. Как же это могло случиться с ним, с нами? Всякий раз, когда я закрывала глаза, я пыталась представить себе своего сильного и энергичного мужа в таком беспомощном состоянии, что его даже пришлось уложить на носилки, чтобы перенести в карету «Скорой помощи». Это было просто нелепо. Мой насмерть перепуганный мозг не мог создать такой образ. Как это могло произойти с тем самым мужчиной, который с легкостью подхватил меня, перекинул через плечо и унес в спальню, где с нежностью опустил на середину нашей просторной кровати – и все это еще на прошлой неделе! «Мне кажется, мы куда-то собирались?» – заявила я тогда, наблюдая за тем, как он снимает галстук, быстро сдергивает рубашку и ловко расстегивает сшитые на заказ костюмные брюки. «У меня пропал аппетит», – голодно прорычал он, забираясь на меня сверху. «Но, к счастью, это касается только еды», – добавил он, нежно покусывая меня за шею, именно так, как мне нравится, и от чего я – как ему хорошо известно – просто схожу с ума.
Как могло случиться, что меньше чем за неделю из того сильного страстного мужчины он вдруг превратился в кого-то, кого приходится выносить из торгового центра? Бессмыслица какая-то…
Не помню, чтобы я когда-то раньше с такой радостью и благодарностью реагировала на дорожный знак, сигнализирующий о том, что мы приближаемся к больнице.
– Еще пару минут, – подтвердил таксист, поглядывая на меня через плечо, чего, конечно, делать не стоило, если учитывать скорость, с которой мы сейчас передвигались.
Мы притормозили у главного входа в приемное отделение «Скорой помощи». И хотя мне не терпелось поскорее прибыть сюда, как ни странно, я почему-то замешкалась, когда настало время выходить из машины. Как только я покину салон и пройду через раздвигающиеся стеклянные двери больницы, все станет слишком реальным. Дэвид будет пациентом, больным мужчиной, лежащим на высокой койке с металлическим каркасом, рядом с которой на белой доске будут накорябаны его имя и фамилия. Теперь он будет принадлежать не только мне одной, теперь мы будем уже не одни.
– Я не могу здесь стоять, – с сожалением констатировал водитель. – Это заезд для карет «Скорой помощи».
Как будто в подтверждение его слов сзади появилась машина с включенной сиреной.
– Простите, – сказала я и потянулась к ручке. Пальцы у меня заметно дрожали. Я вступила в прохладу улицы и с удивлением осознала, что вокруг уже становилось темно.
Кто-то из работников «Скорой помощи» обежал только что подъехавшую машину и распахнул задние дверцы настежь. Я почувствовала, как в тревожном ожидании напряглось все мое тело. Я вытянула шею и изогнула ее так, чтобы увидеть, кого сейчас будут доставать из недр автомобиля. Из здания появилась