говорить гадости, – прошипел красный от гнева Тим. – Уитни носит второй размер. А лгал я ради тебя и Джейса. Повторяю, я не хотел вас ранить.
Он опасливо попятился к двери. Нелл молчала, потрясенная, не верящая собственным ушам.
– Не хотел нас ранить? – сказала она наконец. – Ты прожил со мной двадцать два года. Работал бок о бок. Спал в одной постели. Ни облачка на супружеском небе. Ни намека на что-то неладное. И вдруг разрыв. Ты бросил меня на Рождество без всяких объяснений и теперь считаешь, что я должна все забыть? Не обижаться? Не страдать?
– Ты не виновата. – Тим с опаской шагнул вперед.
– Знаю.
– Все случилось вовсе не потому, что ты была немолода, или некрасива… или не понимала меня. Такие мелочи меня не волновали.
– Я все равно тебя убью, – пообещала Нелл.
– Скажи я, что у меня другая женщина, и ты посчитала бы, что все дело в тебе. Якобы ты оказалась недостаточно хороша, и я нашел кого-то получше.
– Ошибаешься. Я посчитала бы тебя лишенным воображения сукиным сыном, переживающим кризис среднего возраста.
– Но ты тут ни при чем, – серьезно заметил Тим. – Я просто влюбился. К тебе это не имеет никакого отношения.
– Значит, все дело в тебе, а я просто невольный свидетель твоих нравственных мучений, – съязвила Нелл.
– Ну да! – подтвердил Тим, радуясь, что его поняли. – Что было бы, знай ты об Уитни? Да ничего, кроме боли. Я молчал ради тебя.
– Неужели ты всегда был вонючим хорьком? – удивилась Нелл. – Скорее всего так. Как жаль, что я раньше этого не видела.
– Нелл, я знаю, какое это для тебя потрясение, но ведь все обошлось. Ты справилась с собой и процветаешь. Джейс забыл обо всем и процветает. Я счастлив.
Он широко развел руки, словно желая обнять весь мир. В одной руке блеснула уцелевшая «сосулька».
– Разумеется, мне придется заказать новые статуэтки, но я не в обиде.
Нелл устремила взгляд на фигурку и, не обращая внимания на хруст стекла под подошвами, направилась к бывшему мужу:
– Отдай!
Тим поспешно сунул «сосульку» оцепеневшей у двери Пегги:
– Быстро! Она спятила. Немедленно заприте это.
Пегги машинально взяла статуэтку, взглянула на Нелл и снова замерла. Нелл немного опомнилась, застигнутая реальностью врасплох. Она оглядела кабинет, и ей стало дурно. Не потому, что она учинила разгром. Просто зря это. Просто этим она опустилась до уровня Тима. Теперь Пегги посчитает их обоих последними дрянями.
Тим, обретший чувство собственного достоинства, наставительно кивнул. Олицетворение здравого смысла в мятно-зеленой сорочке и строгом галстуке.
– Я крайне разочарован в тебе, Нелл. И, насколько я понимаю, Пегги тоже.
– Ошибаетесь. – Пегги вручила последнюю «сосульку» Нелл. – Я увольняюсь.
Она круто развернулась и вышла – как раз в тот момент, когда Тим громко ахнул:
– Пегги!
– Ты такое ничтожество, – презрительно бросила Нелл. – Хорошо, что мне больше никогда не придется тебя спасать.
Широким