Не будучи склонным к самообману, он понимал, что дело совсем не в людях, к которым он обращался, а в картинах, которые он им предлагал. Он попытался подойти к вопросу с другой стороны и реализовать свои способности художника в банальном ремесле. На первый взгляд казалось, что нет ничего сложного в изображении незамысловатых пейзажей, заснеженных елей в зимнем лесу, зеленых холмов и осенних деревьев покрытых яркой желтой и красной листвой стоящих на берегу живописной реки, ну и конечно же различных котят с клубками для вязания, щенков в корзинках и лошадей с умными человеческими глазами. Но потратив достаточно времени на различных вернисажах пытаясь продать все это мелкобуржуазное великолепие, он понял, что путь, который он решил освоить, так же не ведет к коммерческому успеху и финансовому благополучию. Константин недоумевал отчего даже с таким казалось несложным делом у него совсем ничего не выходит. Его «работы» не выдерживали совсем никакой конкуренции с собратьями по цеху, которым удавалось продавать хоть что-то. Однажды стоя на холодном осеннем ветру в парке на вернисаже и греясь о горячий пластиковый стаканчик с чаем он разговорился с седовласым бородатым мужичком, расположившим свой развал с картинами по соседству. Его звали Николаем Борисовичем. Он только что продал один из экземпляров своих работ одинокой пожилой женщине, пересчитал полученные деньги. Убрав их в карман, он улыбнулся и подмигнул Константину.
– Не понимаю, как вам это удается… – обратился к нему уже здорово замерзший на холодному ветру, не в силах больше бороться со своим отчаянием Константин.
Николай Борисович сделался серьезным и неспешно подошел к нему. После чего осмотрел картины, представленные молодым художником на продажу, так будто увидел их в первый раз. Потом повернулся к автору и сказал:
– Понимаешь… у тебя везде одно и тоже.
– В смысле? Ну… а у вас? По-моему, у меня все тоже что и вас.
Старикан крякнул то ли от удивления, то ли от возмущения, замотал головой из стороны в сторону словно не желая принимать такое поверхностное обобщение, после чего вздохнул и с грустью глядя Константину в глаза сказал:
– Нет.
– Не понимаю… может объясните?
Николай Борисович снова вздохнул и ненадолго погрузился в свои мысли. После чего глядя куда-то вверх, в хмурое осеннее небо начал объяснять.
– Молодой ты еще… у тебя на всех картинах одно изображено. Надпись: «Хочу денег». И подпись: «талантливых художник, снизошедший до вас». И люди это видят. Оно им зачем надо? Вот и не покупают.
Константин отошел чуть поодаль и осмотрел сначала свой ассортимент, потом то что было выставлено у Николая Борисовича. Складывалось впечатление, что если их поставить вместе, то вообще будет не понятно где чье. Выдумывает похоже старик… хотя, вот количество продаж упрямо намекало на что-то