главный разливальщик-дозировщик,
Он теперь в себе уверен, губы влАжны,
Он с бутылкой, как с жезлом регулировщик,
Его действия спокойны, точны, важны:
– Нет, Сашок, о капле речи быть не может!
Полстакана для тебя сейчас на пользу!
Утопи-ка ты червя, что душу гложет,
Водка, верь, любую выдернет занозу!
Лёвке столько же налью, а каскадёру,
Правда, каплю, символически, для виду.
Ты не против? – Бросил Лёнька взгляд
на Жору. —
Если против, то скажи, не прячь обиду!
– А себе какую дозу ты наметил? —
Хмыкнул Лёва. – Просвети-ка нас, дружочек.
Лёнька думал миг один, потом ответил:
– Я – без доз, хлебну из горлышка глоточек!
Лев раскуривал гаванскую сигару.
Он курил довольно редко, но, бывало,
В плен попавши к алкогольному угару,
В нём желанье страсти пагубной всплывало.
– Ну и долго будем дым глотать в молчаньи? —
Оглядел ребят он тёмными глазами. —
Помолчать изрядно любят англичане,
Мы же, русские, известны голосами!
– Это, Лёва, ты чуть-чуть поторопился, —
Пальцем Жорка погрозил ему игриво, —
Ты, конечно же, в Россиюшке родился,
Но вот корни-то твои – из Тель-Авива!
– Да тебе бы помолчать, грузО-кореец! —
Лёвке явно эта тема бьёт по почкам, —
Ты ж по виду – недоразвитый индеец!
Сядь на лошадь и гоняй её по кочкам!
И посыпались эпитеты, глаголы,
Темпераментом напОенные сочно,
Вряд ли их ребята вынесли из школы,
Я не помню там такого, это точно!
Лёнька хмыкнул и налил ещё по кругу:
– Вы, ребятки, я смотрю, совсем приплыли!
Это ж надо, тыкать нацией друг другу!
Жаль, без вашего совета вас родили!
Мы ведь все почти тут явные гибриды,
Только Сашка, вон, породистый, зараза,
Так давайте спрячем к чёрту все обиды
До иного, исключительного раза!
В Лёньке кровь эстонки тихо протекала
С русской вместе, но страстишки убивала,
Жар эмоций продуктивно охлаждала
И спокойствие в итоге порождала.
– Не пойму, в дурдоме я иль на погосте?! —
Сашка выкрикнул породистый. – Ребята!
Вы забыли? Здесь, в земле, Серёжки кости —
Друга нашего любимого и брата!
Мы с пелёнок вместе жизни суть хлебали,
Из одной сосали баночки сгущёнку,
Друга дружки наций мы не замечали,
Да влетит ли чушь такая в мозг ребёнку!
Что теперь случилось с вами? Повзрослели?
В панцирь чёрствости оделись, как по моде?
Да, обветрились сердца и огрубели,
Растеряли нежность в жизненном походе!..
Сашка грустно улыбнулся, влил глоточек
Тёплой водки в рот сухой, но поперхнулся,
За оградку сплюнул, взял из брюк платочек,
Вытер