Он тоже избрал меня, шалвов правитель, – Сей выбор одобрил Каши, мой родитель. К властителю шалвов душа моя склонна, – Даруй же мне милость, блюститель закона!» Той девушке, слово сказавшей в печали, И брáхманы и царедворцы внимали. И после раздумий и долгой беседы С мужами закона, познавшими веды, Сын Ганги ей волю решил предоставить, К владыке над шалвами Амбу отправить. Но Áмбике, Áмбалике – нет возврата: Да станут супругами младшего брата! И Вичитравирья, стремившийся к счастью, На жен посмотрел с вожделеньем и страстью: Хорошего роста, и стройны, и смуглы, С ногтями, что выпуклы, красны, округлы, С глазами, подернутыми поволокой, С широкими бедрами, с грудью высокой, С кудрями, что, иссиня-черные, вились, – Такими они перед мужем явились! Пришелся им Вичитравирья по нраву, Они почитали его по уставу, А он, что соперничал мощью с богами, Своей красотою – с зарей над лугами, Желанный, как сладостное сновиденье, – Всех женщин манил, погружая в смятенье! Он прожил семь весен, заботы не зная, – Внезапно сухотка вошла в него злая, Бессильными были врачи и лекарства, – Как солнце, погас властелин государства. Сочувствуя матери многострадальной, Над Вичитравирьей обряд погребальный Свершили жрецы и вожатые рати, И Бхишма рыдал о возлюбленном брате. Тоскуя о сыне умершем, о младшем, Пред Бхишмой предстала Сатьявати с плачем, Увидев, что пламень великий потушен, Закон продолжения рода нарушен! Сказала: «Ты тот, кто Шантану возвысит, Ты тот, от которого ныне зависят Продление царского рода, и слава, И жертв приношенье, и вера, и право. Как правды для жизни незыблемо лоно, Незыблем ты в праведном лоне закона. Законы постигнув и веды изведав, Познав откровенья священных заветов, Ты стал для семьи и для рода защитой, Опорою в явной беде и в сокрытой. Поэтому ныне стою пред тобою, Всеправедный воин, с великой мольбою. Мой сын и твой брат, государь без порока, Бездетным на небо ушел раньше срока. Две юных вдовы, две красавицы, страждут, – Они сыновей, дивнобедрые, жаждут. От них, чтобы род храбрецов был продолжен, Родить сыновей ты, блистательный, должен. Прими этих жен, и престол, и державу, Потомками Бхараты правь по уставу». Но праведный воин с обличьем суровым Царице ответил возвышенным словом: «О мать, назвала ты, над нами нависший, Продления рода закон наивысший. Но связан я давним и твердым обетом, – О
